«Внешние условия ставят жесткие ограничения для Киргизии — нужно вкладывать ресурсы в электроэнергетику и инфраструктуру», — доктор экономических наук, руководитель отдела экономики Института стран СНГ Аза Мигранян рассказала ИА REGNUM о текущей ситуации и перспективах развития экономики Киргизии.
ИА REGNUM : Как вы оцениваете текущее состояние экономики Киргизии?
На сегодняшний день этот темп роста не достигнут. Он идет на уровне 4% — 3,2 и 3,5 максимум. В результате происходит выравнивание эффекта низкой базы.
В первую очередь наблюдается снижение объемов основных производящих отраслей — золотодобыча, снижение добычи полезных ископаемых — каменного угля, и это вопросы, связанные с сокращением перерабатывающей промышленности в целом.
При этом если сравнивать с предыдущими периодами, то показатели связанных с производством отраслей, например, электроэнергии, тоже упали. Снижаются нужды внутренних потребителей — снижается и рост этой отрасли.
С экспортом электроэнергии все тоже не очень хорошо. Потому как на сегодняшний день ценовая политика не позволяет выйти на уровень до 2010 года. Генерацию электроэнергии пока сложно причислить к экспортно ориентированным отраслям.
В целом падение в этих отраслях было скомпенсировано за счет строительной отрасли и розничной торговли.
Рост показателей в области строительства объяснялся ускоренным вводом жилья. В связи с этим шел рост производства цемента. Основными драйверами роста промышленности в продуктовом разрезе в 2018 году стали производство цемента и стройматериалов.
В розничной торговле тоже происходит небольшой прирост за счет увеличения объемов внутренней торговли. Причем наблюдается очень типичная ситуация для большинства развивающихся стран, когда покупательский спрос обеспечивается за счет роста миграционных поступлений и накачки кредитами.
За этот период — 2017 и первое полугодие 2018 года — рост кредитной составляющей достаточно высок. В среднем темпе он на 5,5% превышает предыдущий уровень. Это очень высокий темп роста.
Таким образом, кредитная активность в республике растет, а соответственно и потребление.
При этом имеется очень интересный тренд — растут депозиты населения в банках. Где-то на 26%, однако в то же время кредитная база растет с опережением.
Это классическая ситуация для страны, где миграция является одним из основных экспортных ресурсов государства. Доходы от миграции аккумулируются на сегодняшний день в двух факторах — росте потребления и росте сбережения капитала, то есть в росте депозитов.
ИА REGNUM : Какие отрасли экономики позволяют Кыргызстану держатся на плаву?
-На сегодняшний день мы можем наблюдать изменение отраслевой структуры. И по сравнению с 2015, 2014 и 2012 годами золоторудная добыча теряет свой лидирующий потенциал. При этом идет замещение, связанное с ростом строительства, незначительным ростом сельского хозяйства. К сожалению, оно не достигает тех темпов, которые предполагались со вступлением Киргизии в ЕАЭС, и здесь много нюансов. Самые главные из них — отсутствие сертификационной инфраструктуры и невысокие темпы переработки, первичной обработки сельхозпродукции. Как результат — невысокие темпы входа на рынок ЕАЭС.
Внутренний драйвер киргизской экономики — это рост внутреннего потребления. Об этом свидетельствует рост и строительной отрасли, и отрасли услуг. Последняя, кстати, составляет почти половину от ВВП, что означает, что в республике идет аккумуляция на росте и разгоне потребления.
В этом смысле для правительства Киргизии остаются две проблемы — сохранение низкой инфляции и сохранение стабильности валютного курса.
-Первая проблема связана с тем, что сдерживание инфляционного роста удается, но за счет исчерпания внутренних резервов, что довольно рискованно. Дело в том, что в этом полугодии бюджет сверстан с небольшим, но дефицитом (около 0,2%).
-Вторая проблема — плавающий курс сома открывает рынок для спекулятивных сделок. В данном контексте страну спасает только отсутствие спроса на сом из-за неконвертируемости национальной валюты. Однако уровень волатильности сома остается значительным, особенно в связке с рублем.
В этой ситуации сложно говорить об ускорении темпов роста. И этот тренд будет нарастать как минимум до конца этого года.
ИА REGNUM : Можно ли компенсировать снижение показателей за счет текущих проектов?
-Если говорить о «Кумторе», то тут есть технические факторы, связанные с тем, какая руда добывается. Если в руде высокое содержание золота, то это дает в целом положительный эффект на рост экономических показателей. При низком содержании — уменьшаются и объемы добычи, и экспорт. Эту тенденцию можно наблюдать в первом полугодии 2018-го.
На сегодняшний день остается актуальной зависимость экономических показателей Киргизии от мировых цен на золото. Нет такого всплеска, как в 2014 и 2015 годах. Цена более стабильна, два фактора накладываются друг на друга, и о сверхвысоких темпах роста заявленных показателей говорить не приходится.
Если говорить о легкой промышленности и сельском хозяйстве, то тут играют роль факторы, связанные с конъюнктурой основных рынков. В условиях евразийской интеграции Киргизии будет достаточно сложно стать торгово-посредническим хабом, поскольку сектор реэкспорта сужается, а конкуренция растет.
Внутренние инвестиции ограничены и дефицитны. На самом деле эта модель достаточно стабильна и устойчива, но с тенденциями на снижение производственного потенциала. Если эта модель будет сохраняться, то страну ждет плавное возвращение к торговой модели. А она уже исчерпала себя с точки зрения конкурентоспособности.
Таким образом, внешние условия ставят жесткие ограничения для Киргизии — нужно вкладывать ресурсы в электроэнергетику и инфраструктуру не столько с целью наращивания экспорта, сколько для создания условий развития промышленного потенциала.
ИА REGNUM : Почему именно в электроэнергетику?
-Во-первых — это мощный потенциал для производства. Потому, что на сегодняшний день энергообеспечение республики находится на уровне предельных возможностей. И если предположить, что в стране заработают крупные производственные мощности, то тогда нужно подводить под них обеспечивающие мощности.
Во-вторых, нужно решать проблемы инфраструктуры в целом. Это и коммуникации, и водоснабжение и так далее. В-третьих, нужны серьезные инвестиции в производство, в первую очередь в области переработки. Потому что сельское хозяйство как один из возможных драйверов как было разрозненным, мелкотоварным производством, так и осталось.
Все это сводится к отсутствию ресурсов и низкому уровню инвестиционной привлекательности страны.
ИА REGNUM : Насколько быстро в Киргизии идут изменения в экономике?
-Изменения, которые происходят в Киргизии, идут по инерции, медленно. Они не обеспечивают создания возможностей для прорывного выхода на общий рынок ЕАЭС и создания рабочих мест.
Это модель инерционного развития. Она в принципе пока достаточно неплохо обеспечивает рост с точки зрения инерции всего евразийского окружения. Но из-за несопоставимости масштабов экономик в случае кризиса экономика Кыргызстана пострадает больше, чем экономика Казахстана или России.
ИА REGNUM : Почему?
-Из-за нехватки ресурсов и маленьких масштабов экономики у страны нет запаса прочности, который страна могла бы использовать в период кризиса. У Казахстана фонд благосостояния. У России он тоже есть. У Белоруссии есть Россия, которая так или иначе через поставки сырой нефти поддерживает экономику соседей. А в Кыргызстане этого нет. Страна может лишь привлекать помощь извне.
Кроме того, существуют системные моменты. Мало привлекать инвестиции для роста ВВП, необходимо обеспечить качественный рост экономики. Тут необходимы серьезные изменения в области инвестиционной привлекательности.
Мало говорить, что в стране очень легкий и выгодный налоговый режим. Есть и другие факторы, например:
-Ресурсообеспечение.
-Проблемы коммуникаций. Например, производители обеспокоены тем, как они будут вывозить свою продукцию. Киргизия — страна со сложной логистикой.
-Политическая нестабильность в стране.
Эта совокупность проблем, при всех формальных хороших показателях, не дает Киргизии получить приток инвестиций.
ИА REGNUM : Может ли Кыргызстан в ближайшее время снизить зависимость от золотодобычи?
-При сохранении существующей инерционной модели страна вынуждена увеличивать долю добывающих отраслей. Это вовсе не обязательно означает, что будет развиваться только золотодобыча. Было бы разумного переориентироваться на добычу редкоземельных металлов.
Проблема в том, что они не принесут такой выгоды, как добыча золота, — отдача будет не столь ощутима для экономики в целом. Если, например, «Кумтор» дал 21% промышленного производства в 2017 году, то от любого другого месторождения такой эффект невозможен.
Физические объемы и значимость этих месторождений гораздо меньше, чем рудник «Кумтор». Соответственно, говорить о том, что в Киргизии начнет работу компания, которая в полном объеме сможет заменить золоторудное месторождение, не приходится.
В 2017 году «Кумтор» дал 9,7% ВВП всей Киргизии. Такого больше не будет. На сегодняшний день из открытых полезных ископаемых аналогичных месторождений такого масштаба в стране не имеется.
Если предположить, что вдруг возникнет инвестор с какой-то уникальной технологией, которая может обеспечить такой же вклад в экономику, тогда потенциально можно сказать, что теоретически шансы у республики есть.
По факту на сегодняшний день геологоразведка у республики не развита. Публичной доказательной базы, что в стране есть богатые месторождения, нет. Поэтому, скорее всего, ставку надо делать на углубление переработки уже имеющихся месторождений и, конечно же, на переработку возобновляемого сырья.
Источник: Регнум
ОСТАВИТЬ СВОЙ КОММЕНТАРИЙ