Стало очевидно, что соперничество между США и Китаем, распространившееся на экономическую, дипломатическую и военную сферы, является организующим принципом международных отношений сегодня, и останется таковым в обозримом будущем. Несмотря на глобальный охват, которым обладают обе державы, центром геополитического соперничества станет Азия, что будет иметь долгосрочные последствия для постсоветских центральноазиатских государств.
После встречи в Анкоридже Ян Цзечи, высокопоставленный китайский дипломат, дал отчетливо понять, что Пекин не планирует отступать. «Китай будет решительно отстаивать свой суверенитет, безопасность и интересы развития», – сказал Ян.
Со своей стороны, новая администрация Байдена пообещала Китаю «острую конкуренцию» и направила своих представителей укреплять существующие по всему миру альянсы и создавать новые коалиции, подобные Четырёхстороннему диалогу по безопасности (Quad), в котором помимо США участвуют Австралия, Индия и Япония. Эта четверка «привержена делу обеспечения свободного, открытого, безопасного и процветающего Индо-Тихоокеанского региона», написали лидеры этих стран в совместной статье в «Вашингтон пост».
Чтобы понять, как Пекин будет выстраивать свою стратегию на евразийском пространстве, давайте вернемся немного назад и посмотрим, откуда она берет начало.
Центральная Азия уже давно занимает особое для китайских политиков место. Еще в 2001 году генерал НОАК Лю Ячжоу, которого считали доверенным лицом Си, заявил, что регион имеет «чрезвычайно большую стратегическую ценность с геополитической точки зрения», добавив, что тот, кто контролирует его, обладает ключом к «будущему стран на другом конце [евразийского] моста». В 2010 году Лю продолжил свою мысль, окрестив Центральную Азию «жирным куском пирога, дарованным небесами сегодняшнему китайскому народу». В представлении Лю, это уязвимое место Китая, и любое оказываемое здесь давление Запада чревато «более серьезными последствиями для нас», чем американское присутствие в Тихоокеанском регионе.
Два года спустя Ван Цзиси, бывший декан Школы международных исследований Пекинского университета, предложил Китаю приложить огромные усилия для развития экономических и дипломатических отношений со странами, расположенными чуть западнее его границ, с целью усиления влияния в этой части Евразии, практически свободной от американцев. Большинство идей Вана, положенных в основу его стратегии «Марш на Запад», были интегрированы в инициативу «Один пояс и один путь» – важнейшего для лидера КНР Си Цзиньпина внешнеполитического проекта, благодаря которому Китай стал незаменимым инвестиционным и торговым партнером для изолированных государств Центральной Азии.
Сейчас, когда наблюдается открытое американо-китайское противостояние, от Пекина можно ожидать трех вещей.
Во-первых, Центральная Азия будет и впредь занимать ключевое место в стратегических расчетах Пекина. Регион расположен вдоль главной оси Восток-Запад, связывающей Китай с соседними странами в рамках долгосрочной инициативы «Один пояс и один путь». Он граничит с Афганистаном, где Пекин сталкивается с проблемами обеспечения безопасности. Он также является важным источником энергоресурсов. Морская стратегия США в противостоянии с Китаем лишь усиливает опасения Пекина в отношении поставок энергоносителей по морю.
Во-вторых, Пекин углубит свое стратегическое партнерство с Москвой, несмотря на то, что считает создание альянсов пережитком Холодной войны и вряд ли заключит союз с какой-либо другой державой.
Не прошло и трех дней после переговоров на Аляске, как министр иностранных дел Китая принял своего российского коллегу Сергея Лаврова, который назвал китайско-российские отношения «лучшими за всю их историю». Обе стороны осудили введенные Западом санкции за нарушения прав человека и предложили создать новую платформу для регионального диалога по вопросам безопасности. По мере того, как они отдаляются от Запада, их взаимные интересы и риторические высказывания совпадают. Обе стороны испытывают опасения по поводу народных волнений. Будь все так, как хотел бы Пекин, Москва применила бы в Евразии жесткую силу, «чтобы защитить [проекты «Пояса и пути»] от ‘цветных революций’, спровоцированных и спонсируемых США», сказал член Китайской академии общественных наук в интервью газете Global Times во время визита Лаврова.
И, в-третьих, можно ожидать, что Китай начнет расширять экономическое взаимодействие со странами, расположенными вдоль маршрутов «Пояса и пути». В Китае есть те, кто хотел бы превратить Центральную Азию в испытательный полигон для новой платежной системы, использующей для расчетов юани, чтобы снизить зависимость от доллара. Дун Дэньсинь, директор Института финансов и фондового рынка при уханьском Университете наук и технологии, сказал Global Times, что Китаю и России следует координировать свои действия, с тем чтобы «организовать пробный запуск в государствах Центральной Азии».
В ближайшие месяцы, когда мир начнет выходить из изоляции, Пекин вознамерится доказать Центральной Азии, что он может быть надежным экономическим партнером. Это тем более необходимо сейчас, когда строгий карантин, введенный Китаем из-за пандемии коронавирусной инфекции COVID-19, нанес ущерб экономике соседних стран. Неоднократные призывы к открытию границ и возобновлению трансграничного перемещения в полном объеме демонстрируют, насколько ограничено влияние властей в государствах Центральной Азии на Пекин, что является одной из многочисленных причин антикитайских настроений в этих странах. Дальнейшее открытие внутреннего рынка для Центральной Азии стало бы для Пекина эффективным способом усилить свое долгосрочное влияние.
По мере того, как «острая конкуренция» набирает обороты по всему мире, Пекин будет расширять и укреплять свое и без того существенное влияние в этой приграничной зоне – единственной, где Вашингтон не бросает ему вызов.
Источник: “Russian.eurasianet.org”
ОСТАВИТЬ СВОЙ КОММЕНТАРИЙ