Menu

АНАЛИТИКА

Расул Умбеталиев, эксперт: "Вице премьер-министр Кыргызстана Олег Панкратов явно лоббирует интересы соседнего государств"

Согласно сообщения отдела информационного обеспечения Правительства КР, 6 июля 2016 г вице премьер-министр О.Панкратов провел совещание о ходе подготовки к ОЗП 2016-17 г.г. с участием руководителей энергетической отрасли. И поручает Нацэнергохолдингу , ОАО”НЭСК”, ОАО ”Электрические станции” проработать вопрос импорта электроэнергии из Республики Таджикистан, в летний период, с последующим возвратом в другие периоды.  А также он отмечает, что выдача электроэнергии из РТ уменьшит расход воды из Токтогульского водохранилища и будет способствовать максимальному накоплению воды того же водохранилища. Далее делает сенсационное заявление, что экспорт электроэнергии для Таджикистана будет способствовать снижению холостых сбросов воды с каскада Вахшских ГЭС и увеличению полезного отпуска электроэнергии .

Такое заявление может сделать только “засланный казачок” из соседнего государства.

Или это ответ его на заявление первого заместителя премьер-министра РК Б.Сагинтаева на заседании Правительства Республики Казахстан 1 июля 2016г. Согласно его высказыванию            “таджики предлагают казахам отпустить воду, при покупке электроэнергии и не связываться с кыргызами”.

Тажикстан имеет возможность производить экспорт электроэнергии до 1 октября каждого года. Даже, если КР будет импортировать электроэнергию до 1 октября 2016 г. , то осталось 80 суток . Пропускная способность линий электропередач, связывающих КР и РТ составляет 1,6- 1,7 млн. квт/час в сутки. Значит за это время можем импортировать электроэнергию из РТ в объеме не более 120-130 млн. квт/час. Импорт в таком объеме сохранит 240-260 млн.кубов воды в Токтогульском водохранилище. При сегодняшним притоке реки Нарын и его боковых каналов в водохранилище , этот объем накопиться всего за трое суток.

В случае необходимости руководители энергетической отрасли, могут применить стандартный режим экономии электроэнергии, как регулировочные мероприятия или профилактические ремонтные работы .

К 1 октябрю 2016 г. объем воды в Токтогульском водохранилище должен составить более 17 млрд. кубов , только при отсутствии холостых сбросов .

А это рабочий объем воды достаточен, для успешного прохождения ОЗП 2016-17 гг.

Немыеобразные и глинообразные руководители энергокомпаний, которые при Айдаре Акаеве и Максиме Бакиеве прислуживали им верными “сумконосами” и играли предпоследнии роли в деятельности энергоотрасли .

Ведь никто из них, не набрался смелости и храбрости , высказать о нецелесообразности и неэффективности импорта электроэнергии из РТ. Скорее всего автоматически сработал “можжечок” инстинкт самосохранения, в противном случае грозит потеря “дермонтированного” портфеля и кресла .

Вице премьер-министр в этом случае, показал свою некомпетентность и непрофессионализм, в решении особо важных стратегических задач .

Это скорее всего имитация “бурной” деятельности .

И веских обоснований и причин, для покупки электроэнергии из РТ, отсутствуют .

Расул  Умбеталиев, независимый эксперт ТЭК  

Источник: Кyrgyztoday.kg  

 

Расул Умбеталиев, эксперт: "Вице премьер-министр Кыргызстана Олег Панкратов явно лоббирует интересы соседнего государств"

Согласно сообщения отдела информационного обеспечения Правительства КР, 6 июля 2016 г вице премьер-министр О.Панкратов провел совещание о ходе подготовки к ОЗП 2016-17 г.г. с участием руководителей энергетической отрасли. И поручает Нацэнергохолдингу , ОАО”НЭСК”, ОАО ”Электрические станции” проработать вопрос импорта электроэнергии из Республики Таджикистан, в летний период, с последующим возвратом в другие периоды.  А также он отмечает, что выдача электроэнергии из РТ уменьшит расход воды из Токтогульского водохранилища и будет способствовать максимальному накоплению воды того же водохранилища. Далее делает сенсационное заявление, что экспорт электроэнергии для Таджикистана будет способствовать снижению холостых сбросов воды с каскада Вахшских ГЭС и увеличению полезного отпуска электроэнергии .

Такое заявление может сделать только “засланный казачок” из соседнего государства.

Или это ответ его на заявление первого заместителя премьер-министра РК Б.Сагинтаева на заседании Правительства Республики Казахстан 1 июля 2016г. Согласно его высказыванию            “таджики предлагают казахам отпустить воду, при покупке электроэнергии и не связываться с кыргызами”.

Тажикстан имеет возможность производить экспорт электроэнергии до 1 октября каждого года. Даже, если КР будет импортировать электроэнергию до 1 октября 2016 г. , то осталось 80 суток . Пропускная способность линий электропередач, связывающих КР и РТ составляет 1,6- 1,7 млн. квт/час в сутки. Значит за это время можем импортировать электроэнергию из РТ в объеме не более 120-130 млн. квт/час. Импорт в таком объеме сохранит 240-260 млн.кубов воды в Токтогульском водохранилище. При сегодняшним притоке реки Нарын и его боковых каналов в водохранилище , этот объем накопиться всего за трое суток.

В случае необходимости руководители энергетической отрасли, могут применить стандартный режим экономии электроэнергии, как регулировочные мероприятия или профилактические ремонтные работы .

К 1 октябрю 2016 г. объем воды в Токтогульском водохранилище должен составить более 17 млрд. кубов , только при отсутствии холостых сбросов .

А это рабочий объем воды достаточен, для успешного прохождения ОЗП 2016-17 гг.

Немыеобразные и глинообразные руководители энергокомпаний, которые при Айдаре Акаеве и Максиме Бакиеве прислуживали им верными “сумконосами” и играли предпоследнии роли в деятельности энергоотрасли .

Ведь никто из них, не набрался смелости и храбрости , высказать о нецелесообразности и неэффективности импорта электроэнергии из РТ. Скорее всего автоматически сработал “можжечок” инстинкт самосохранения, в противном случае грозит потеря “дермонтированного” портфеля и кресла .

Вице премьер-министр в этом случае, показал свою некомпетентность и непрофессионализм, в решении особо важных стратегических задач .

Это скорее всего имитация “бурной” деятельности .

И веских обоснований и причин, для покупки электроэнергии из РТ, отсутствуют .

Расул  Умбеталиев, независимый эксперт ТЭК  

Источник: Кyrgyztoday.kg  

 

Расул Умбеталиев, эксперт: "Вице премьер-министр Кыргызстана Олег Панкратов явно лоббирует интересы соседнего государств"

Согласно сообщения отдела информационного обеспечения Правительства КР, 6 июля 2016 г вице премьер-министр О.Панкратов провел совещание о ходе подготовки к ОЗП 2016-17 г.г. с участием руководителей энергетической отрасли. И поручает Нацэнергохолдингу , ОАО”НЭСК”, ОАО ”Электрические станции” проработать вопрос импорта электроэнергии из Республики Таджикистан, в летний период, с последующим возвратом в другие периоды.  А также он отмечает, что выдача электроэнергии из РТ уменьшит расход воды из Токтогульского водохранилища и будет способствовать максимальному накоплению воды того же водохранилища. Далее делает сенсационное заявление, что экспорт электроэнергии для Таджикистана будет способствовать снижению холостых сбросов воды с каскада Вахшских ГЭС и увеличению полезного отпуска электроэнергии .

Такое заявление может сделать только “засланный казачок” из соседнего государства.

Или это ответ его на заявление первого заместителя премьер-министра РК Б.Сагинтаева на заседании Правительства Республики Казахстан 1 июля 2016г. Согласно его высказыванию            “таджики предлагают казахам отпустить воду, при покупке электроэнергии и не связываться с кыргызами”.

Тажикстан имеет возможность производить экспорт электроэнергии до 1 октября каждого года. Даже, если КР будет импортировать электроэнергию до 1 октября 2016 г. , то осталось 80 суток . Пропускная способность линий электропередач, связывающих КР и РТ составляет 1,6- 1,7 млн. квт/час в сутки. Значит за это время можем импортировать электроэнергию из РТ в объеме не более 120-130 млн. квт/час. Импорт в таком объеме сохранит 240-260 млн.кубов воды в Токтогульском водохранилище. При сегодняшним притоке реки Нарын и его боковых каналов в водохранилище , этот объем накопиться всего за трое суток.

В случае необходимости руководители энергетической отрасли, могут применить стандартный режим экономии электроэнергии, как регулировочные мероприятия или профилактические ремонтные работы .

К 1 октябрю 2016 г. объем воды в Токтогульском водохранилище должен составить более 17 млрд. кубов , только при отсутствии холостых сбросов .

А это рабочий объем воды достаточен, для успешного прохождения ОЗП 2016-17 гг.

Немыеобразные и глинообразные руководители энергокомпаний, которые при Айдаре Акаеве и Максиме Бакиеве прислуживали им верными “сумконосами” и играли предпоследнии роли в деятельности энергоотрасли .

Ведь никто из них, не набрался смелости и храбрости , высказать о нецелесообразности и неэффективности импорта электроэнергии из РТ. Скорее всего автоматически сработал “можжечок” инстинкт самосохранения, в противном случае грозит потеря “дермонтированного” портфеля и кресла .

Вице премьер-министр в этом случае, показал свою некомпетентность и непрофессионализм, в решении особо важных стратегических задач .

Это скорее всего имитация “бурной” деятельности .

И веских обоснований и причин, для покупки электроэнергии из РТ, отсутствуют .

Расул  Умбеталиев, независимый эксперт ТЭК  

Источник: Кyrgyztoday.kg  

 

Бишкек маневрирует между центрами силы. Китай стремительно вытесняет из Киргизии США и Россию

Год назад, в конце июля 2015 года, власти Киргизии денонсировали соглашения с США о двустороннем сотрудничестве. Бишкек отказал Вашингтону в упрощенной схеме работы американских госорганизаций. В частности, до денонсации американские грузы, направляемые на гуманитарные цели, ввозились и вывозились из Киргизии без обложения таможенными пошлинами и без налогов. Американские сотрудники, участвовавшие в «программах содействия», получали дипстатус. Сегодня ситуация изменилась. Но ставка Бишкека на Россию не оправдалась: главным инвестором и модератором в регионе стал Китай.

С денонсации прошел год, и теперь можно подводить итоги. Ничего неожиданного не произошло. Не оправдались прогнозы российских ура-патриотов, оптимистично утверждавших, что Бишкек напрочь порвет с Вашингтоном и со всех ног устремится в объятия Москвы. Напротив – за год киргизско-российские отношения ощутимо охладились.

Не устроил в отместку Вашингтон и оранжевой революции – Госдеп предпочел сохранить текущую линию, избегая конфликтов и поддерживая отношения со всем спектром политических сил в стране. Американские дипломаты одинаково широко улыбаются как местным оппозиционерам, так и высокопоставленным чиновникам. Уровень сотрудничества между Киргизией и США в целом остался прежним. Относительно незначительное сокращение гуманитарных программ скомпенсировано дополнительными средствами, направленными Вашингтоном в регион. Госдепартамент и ряд крупных фондов по-прежнему активно работают с местными общественными организациями, уязвимыми слоями населения, СМИ. Заслуживающим внимания направлением является подготовка лояльных американским идеям и ценностям молодежных лидеров – будущих представителей местных элит.

Российское влияние в стране по-прежнему весомо и значимо, но по перечисленным выше направлениям Москва уступает «коллегам из-за океана». Не хватает финансирования, гибкости, профессионализма, борьбы с формализмом и, что самое главное, понимания конечной цели. Взять для примера две базы «мягкой силы» России и США – Киргизско-российский славянский университет и Американский университет в Центральной Азии. Разрыв в качестве обучения, оснащении аудиторий, в оплате труда, внедрении новых методик заметен невооруженным глазом, и, увы, не в пользу России.

Осложнение экономической ситуации усугубило ситуацию. Вступление Киргизии в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) в середине прошлого года совпало с усилением кризиса и обострило застаревшие болячки в сельском хозяйстве и промышленности страны. Власти не смогли подготовиться ни к вступлению в ЕАЭС, ни адаптироваться к участию в союзе. Госаппарат работает по-прежнему неэффективно, привыкание к новым условиям происходит болезненно. Совместные российско-киргизские энергетические проекты канули в Лету – в начале 2016 года киргизские власти денонсировали соглашение о строительстве каскада ГЭС. Провалы освещаются громко, успехи – незначительно.

В выигрыше за этот год оказались Китай и Иран. Первый за счет готовности вкладывать недостижимые для остальных игроков суммы постепенно наращивает влияние в стране и регионе. Пока Россия сокращает инвестиции, а США предпочитают заниматься демократизацией, китайские деньги рекой текут в регион, где вкладываются в строительство транспортной инфраструктуры, а также в добычу полезных ископаемых в интересах КНР. С китайских проектов кормятся местные политики. Также Поднебесная пытается использовать и «мягкую силу».

По сравнению с Китаем достижения Ирана ощутимо слабее. Выйдя из-под санкций, Тегеран подыскивает наиболее интересные направления для работы и готовит инфраструктуру для дальнейшего проникновения в регион.

Киргизская внешняя политика традиционно неустойчива. Колебания Бишкека между центрами силы напоминают траекторию бильярдного шара в многоугольнике: сегодня Бишкек дружит с Москвой, завтра – с Пекином, а послезавтра – с Анкарой. Это отработанная годами тактика, позволяющая поддерживать отношения и получать финансовую поддержку всех заинтересованных игроков. У этого подхода есть и минусы. Попытки усидеть на двух и более стульях одновременно требуют искусного маневрирования и при потере контроля приводят к плачевному результату. Пример тому – судьбы двух потерявших власть президентов страны – Аскара Акаева и Курманбека Бакиева.

Григорий Михайлов
Cобственный корреспондент “НГ” в Киргизии

Бишкек

Источник: “Независимая газета”, Россия

Бишкек маневрирует между центрами силы. Китай стремительно вытесняет из Киргизии США и Россию

Год назад, в конце июля 2015 года, власти Киргизии денонсировали соглашения с США о двустороннем сотрудничестве. Бишкек отказал Вашингтону в упрощенной схеме работы американских госорганизаций. В частности, до денонсации американские грузы, направляемые на гуманитарные цели, ввозились и вывозились из Киргизии без обложения таможенными пошлинами и без налогов. Американские сотрудники, участвовавшие в «программах содействия», получали дипстатус. Сегодня ситуация изменилась. Но ставка Бишкека на Россию не оправдалась: главным инвестором и модератором в регионе стал Китай.

С денонсации прошел год, и теперь можно подводить итоги. Ничего неожиданного не произошло. Не оправдались прогнозы российских ура-патриотов, оптимистично утверждавших, что Бишкек напрочь порвет с Вашингтоном и со всех ног устремится в объятия Москвы. Напротив – за год киргизско-российские отношения ощутимо охладились.

Не устроил в отместку Вашингтон и оранжевой революции – Госдеп предпочел сохранить текущую линию, избегая конфликтов и поддерживая отношения со всем спектром политических сил в стране. Американские дипломаты одинаково широко улыбаются как местным оппозиционерам, так и высокопоставленным чиновникам. Уровень сотрудничества между Киргизией и США в целом остался прежним. Относительно незначительное сокращение гуманитарных программ скомпенсировано дополнительными средствами, направленными Вашингтоном в регион. Госдепартамент и ряд крупных фондов по-прежнему активно работают с местными общественными организациями, уязвимыми слоями населения, СМИ. Заслуживающим внимания направлением является подготовка лояльных американским идеям и ценностям молодежных лидеров – будущих представителей местных элит.

Российское влияние в стране по-прежнему весомо и значимо, но по перечисленным выше направлениям Москва уступает «коллегам из-за океана». Не хватает финансирования, гибкости, профессионализма, борьбы с формализмом и, что самое главное, понимания конечной цели. Взять для примера две базы «мягкой силы» России и США – Киргизско-российский славянский университет и Американский университет в Центральной Азии. Разрыв в качестве обучения, оснащении аудиторий, в оплате труда, внедрении новых методик заметен невооруженным глазом, и, увы, не в пользу России.

Осложнение экономической ситуации усугубило ситуацию. Вступление Киргизии в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) в середине прошлого года совпало с усилением кризиса и обострило застаревшие болячки в сельском хозяйстве и промышленности страны. Власти не смогли подготовиться ни к вступлению в ЕАЭС, ни адаптироваться к участию в союзе. Госаппарат работает по-прежнему неэффективно, привыкание к новым условиям происходит болезненно. Совместные российско-киргизские энергетические проекты канули в Лету – в начале 2016 года киргизские власти денонсировали соглашение о строительстве каскада ГЭС. Провалы освещаются громко, успехи – незначительно.

В выигрыше за этот год оказались Китай и Иран. Первый за счет готовности вкладывать недостижимые для остальных игроков суммы постепенно наращивает влияние в стране и регионе. Пока Россия сокращает инвестиции, а США предпочитают заниматься демократизацией, китайские деньги рекой текут в регион, где вкладываются в строительство транспортной инфраструктуры, а также в добычу полезных ископаемых в интересах КНР. С китайских проектов кормятся местные политики. Также Поднебесная пытается использовать и «мягкую силу».

По сравнению с Китаем достижения Ирана ощутимо слабее. Выйдя из-под санкций, Тегеран подыскивает наиболее интересные направления для работы и готовит инфраструктуру для дальнейшего проникновения в регион.

Киргизская внешняя политика традиционно неустойчива. Колебания Бишкека между центрами силы напоминают траекторию бильярдного шара в многоугольнике: сегодня Бишкек дружит с Москвой, завтра – с Пекином, а послезавтра – с Анкарой. Это отработанная годами тактика, позволяющая поддерживать отношения и получать финансовую поддержку всех заинтересованных игроков. У этого подхода есть и минусы. Попытки усидеть на двух и более стульях одновременно требуют искусного маневрирования и при потере контроля приводят к плачевному результату. Пример тому – судьбы двух потерявших власть президентов страны – Аскара Акаева и Курманбека Бакиева.

Григорий Михайлов
Cобственный корреспондент “НГ” в Киргизии

Бишкек

Источник: “Независимая газета”, Россия

Бишкек маневрирует между центрами силы. Китай стремительно вытесняет из Киргизии США и Россию

Год назад, в конце июля 2015 года, власти Киргизии денонсировали соглашения с США о двустороннем сотрудничестве. Бишкек отказал Вашингтону в упрощенной схеме работы американских госорганизаций. В частности, до денонсации американские грузы, направляемые на гуманитарные цели, ввозились и вывозились из Киргизии без обложения таможенными пошлинами и без налогов. Американские сотрудники, участвовавшие в «программах содействия», получали дипстатус. Сегодня ситуация изменилась. Но ставка Бишкека на Россию не оправдалась: главным инвестором и модератором в регионе стал Китай.

С денонсации прошел год, и теперь можно подводить итоги. Ничего неожиданного не произошло. Не оправдались прогнозы российских ура-патриотов, оптимистично утверждавших, что Бишкек напрочь порвет с Вашингтоном и со всех ног устремится в объятия Москвы. Напротив – за год киргизско-российские отношения ощутимо охладились.

Не устроил в отместку Вашингтон и оранжевой революции – Госдеп предпочел сохранить текущую линию, избегая конфликтов и поддерживая отношения со всем спектром политических сил в стране. Американские дипломаты одинаково широко улыбаются как местным оппозиционерам, так и высокопоставленным чиновникам. Уровень сотрудничества между Киргизией и США в целом остался прежним. Относительно незначительное сокращение гуманитарных программ скомпенсировано дополнительными средствами, направленными Вашингтоном в регион. Госдепартамент и ряд крупных фондов по-прежнему активно работают с местными общественными организациями, уязвимыми слоями населения, СМИ. Заслуживающим внимания направлением является подготовка лояльных американским идеям и ценностям молодежных лидеров – будущих представителей местных элит.

Российское влияние в стране по-прежнему весомо и значимо, но по перечисленным выше направлениям Москва уступает «коллегам из-за океана». Не хватает финансирования, гибкости, профессионализма, борьбы с формализмом и, что самое главное, понимания конечной цели. Взять для примера две базы «мягкой силы» России и США – Киргизско-российский славянский университет и Американский университет в Центральной Азии. Разрыв в качестве обучения, оснащении аудиторий, в оплате труда, внедрении новых методик заметен невооруженным глазом, и, увы, не в пользу России.

Осложнение экономической ситуации усугубило ситуацию. Вступление Киргизии в Евразийский экономический союз (ЕАЭС) в середине прошлого года совпало с усилением кризиса и обострило застаревшие болячки в сельском хозяйстве и промышленности страны. Власти не смогли подготовиться ни к вступлению в ЕАЭС, ни адаптироваться к участию в союзе. Госаппарат работает по-прежнему неэффективно, привыкание к новым условиям происходит болезненно. Совместные российско-киргизские энергетические проекты канули в Лету – в начале 2016 года киргизские власти денонсировали соглашение о строительстве каскада ГЭС. Провалы освещаются громко, успехи – незначительно.

В выигрыше за этот год оказались Китай и Иран. Первый за счет готовности вкладывать недостижимые для остальных игроков суммы постепенно наращивает влияние в стране и регионе. Пока Россия сокращает инвестиции, а США предпочитают заниматься демократизацией, китайские деньги рекой текут в регион, где вкладываются в строительство транспортной инфраструктуры, а также в добычу полезных ископаемых в интересах КНР. С китайских проектов кормятся местные политики. Также Поднебесная пытается использовать и «мягкую силу».

По сравнению с Китаем достижения Ирана ощутимо слабее. Выйдя из-под санкций, Тегеран подыскивает наиболее интересные направления для работы и готовит инфраструктуру для дальнейшего проникновения в регион.

Киргизская внешняя политика традиционно неустойчива. Колебания Бишкека между центрами силы напоминают траекторию бильярдного шара в многоугольнике: сегодня Бишкек дружит с Москвой, завтра – с Пекином, а послезавтра – с Анкарой. Это отработанная годами тактика, позволяющая поддерживать отношения и получать финансовую поддержку всех заинтересованных игроков. У этого подхода есть и минусы. Попытки усидеть на двух и более стульях одновременно требуют искусного маневрирования и при потере контроля приводят к плачевному результату. Пример тому – судьбы двух потерявших власть президентов страны – Аскара Акаева и Курманбека Бакиева.

Григорий Михайлов
Cобственный корреспондент “НГ” в Киргизии

Бишкек

Источник: “Независимая газета”, Россия

Саммит в Ташкенте: ШОС как китайский проект?

Конкуренция между Москвой и Пекином – слабая или сильная сторона Шанхайской организации сотрудничества? Состояние ШОС после 15 лет существования обсуждают эксперты перед саммитом.

Юбилейный, 15-й саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) пройдет в Ташкенте 23-24 июня. О живом интересе к нему со стороны СМИ позаботились, порой не желая того, власти Узбекистана.

Инсайдеры рассказывают, что местные спецслужбы в обстановке секретности разработали безопасные маршруты кортежей высоких гостей, и эти маршруты были переданы городской администрации. А руководство города выдало секрет, срочно заново заасфальтировав указанные там улицы. С фасадов домов по пути кортежей “обрубили” балконы и выдрали кондиционеры. Зато ташкентским пенсионерам почти вовремя выдали пенсию за июнь, сообщают зарубежные СМИ и собственные источники DW. Но что же еще, кроме нового асфальта и пенсий для ташкентцев, дала ШОС, которую часть обозревателей на Западе считают “объединением для галочки”, и про которую в столицах стран ШОС любят говорить, что “она объединяет почти половину населения Земли”?

Как все начиналось

ШОС формально возникла в 2001 году, но “Шанхайская группа” была создана в 1996 году на базе переговорного процесса между Китаем и соседними государствами бывшего СССР, рассказывает DW российский эксперт по Центральной Азии Аркадий Дубнов. “Я присутствовал в Шанхае на той исторической встрече. Группа тогда формально ставила целью обеспечение системы безопасности и мер доверия между этими государствами на основе достаточно удачного переговорного механизма, который позволил решать пограничные проблемы. Тогда имелось обоюдное стремление Пекина и Москвы упрочить доверительные отношения между собой и включить в них республики Центральной Азии”, – продолжает он.

Аркадий Дубнов

Аркадий Дубнов

Но КНР еще не была одной из супердержав, говорит собеседник DW, а к настоящему моменту ШОС превратилась в инструмент, который Пекин начинает использовать для своего доминирования в регионе и, в перспективе, в глобальном масштабе. “Китай осуществляет экономическую экспансию в страны региона, которую все больше обеспечивает и ШОС. Москва, похоже, с этим смирилась, понимая, что сама не может тут экономически конкурировать, а может претендовать только на военно-политическое присутствие и на ведущую роль в обеспечении безопасности”, – подчеркивает Аркадий Дубнов.

“Если это и так, то это лишь подчеркивает важность наличия ШОС. Тем более, что Москва в ряде других организаций имеет право “первого голоса” – в ОДКБ, в ЕАЭС, в СНГ. Как раз привлекательность ШОС, в том числе для стран Центральной Азии, в том, что там Россия имеет конкуренцию в лице КНР”, – уточняет немецкий эксперт Беате Эшмент (Beate Eschment).

Вопрос выживания

“Очень важно, что республики региона могут обсуждать свои и региональные проблемы за одним столом с Китаем и с Россией и приходить к общему знаменателю. Например, в нахождении приемлемых компромиссов по масштабным транспортным проектам в регионе. А не выбирать либо Москву, либо Пекин. Это хотя бы отчасти демпфирует конкуренцию между двумя сверхдержавами. Собственно, для стран региона как раз вопрос выживания в том, как наилучшим образом использовать свое положение между Россией и КНР”, – считает она.

Беате Эшмент

Беате Эшмент

Беате Эшмент видит в ШОС не столько экономическую структуру, сколько политическую организацию, ориентированную на вопросы безопасности. “А надежды на льготные кредиты от создаваемого банка ШОС, которые высказывали в Бишкеке и в Душанбе, Пекин и так удовлетворяет по билатеральным каналам”, – считает она. Созданию этого банка ШОС, в котором будет доминировать китайский капитал, препятствовала Россия, но сейчас ее возражения преодолены, дополняет Аркадий Дубнов.

Стратегия соперников

Узбекский политолог Юрий Черногаев обращает внимание на то, что на площадке Региональной антитеррористической структуры ШОС (РАТС ШОС) осуществляются практические шаги по перевооружению силовых структур стран-членов ШОС, улучшению их армейской логистики. И в этих вопросах сейчас Китай выступает активным донором наряду с Россией. Согласуются различные аспекты совместных маневров войск тех или иных стран-членов ШОС (например, российско-таджикских) с привлечением территорий соседних стран. И охват этих маневров весьма значительный. Там же идет поиск путей для решения определенных геополитических проблем, например, охраны будущего газопровода ТАПИ – правда, договоренность пока не достигнута, утверждает политолог.

По его оценке, в рамках ШОС военная координация в большей мере проявляется на уровне информации о двусторонних проектах, чем в планировании стратегических программ. А Россия и Китай по-прежнему воспринимают друг друга как соперники в этом регионе и “держат фигу в кармане”. Впрочем, не только Россия и Китай. По данным Аркадия Дубнова, перед самым саммитом в Ташкенте не желала подписывать совместную “антинаркотическую стратегию” Киргизия. А Узбекистан возражал против того, чтобы ШОС взяла на себя функции по умиротворению в Афганистане.

За и против Ирана

Однако, несмотря на противоречия в ШОС, в оргкомитете организации лежат заявки на постоянное членство от Индии, Пакистана, Ирана. Как говорит Аркадий Дубнов, процесс присоединения Индии и Пакистана, хоть и с трудностями, но продвигается. “Полного принятия их в ШОС на саммите в Ташкенте не предполагается, но будет подписан меморандум об обязательствах Дели и Исламабада как будущих членов ШОС”, – сообщил эксперт.

Он указал на то, в Ташкенте впервые за много лет заявка Ирана на членство в ШОС формально не может быть отклонена по причине наложенных на страну санкций ООН. “Москва и Пекин понимают, что теперь Тегеран может маневрировать в сторону Запада и что они могут его потерять. Но внутри ШОС серьезное противодействие вступлению Ирана сейчас оказывает Таджикистан”, – рассказал эксперт.

По оценке Беате Эшмент, членство Индии, Пакистана, Ирана в организации создаст ШОС дополнительные сложности – слишком много разнонаправленных интересов сойдутся в одной точке, где и так сталкиваются интересы России и Китая. Но “организацией для галочки”, особенно для республик Центральной Азии, ШОС в ее сегодняшнем виде не является, уверена немецкий эксперт.

Источник: dw.com/ru

Китай в Центральной Азии – всерьез и надолго?

Рост роли Китая в Центральной Азии является одной из наиболее масштабных тенденций в региональной геополитике в новом тысячелетии.

Китай объявил о своем намерении стать крупным игроком в регионе в сентябре 2013 года, когда президент КНР Си Цзиньпин во время речи в Астане представил инициативу «Один пояс и один путь» – самый крупный внешнеполитический проект его администрации. Однако, несмотря на наличие этой программы, остается неясным, есть ли у Китая четкий план относительно Центральной Азии. Роль Пекина в регионе продолжает расти, но стройной стратегии по использованию новоприобретенного влияния не просматривается.

Разговоры о расширении влияния Китая в регионе не новы. В Центральной Азии наблюдается множество признаков растущей роли Поднебесной. Местные рынки полны китайских товаров, инфраструктура строится в основном китайскими фирмами на китайские ссуды, а за визитами высокопоставленных лиц – из Китая в регион или наоборот – следуют объявления о крупных сделках. Кроме того, КНР играет все более важную роль в сфере безопасности. Тем не менее, Китай ведет себя в регионе осторожно, или даже нерешительно, и продолжает заявлять о первостепенной роли России в Центральной Азии. Также Пекин старается не ввязываться в местные экономические и политические неурядицы.

Последним примером подобных неурядиц стали протесты в Казахстане, граждане которого начали выражать раздражение по поводу решения правительства внести изменения в законодательство, позволяющие сдавать землю в аренду иностранцам на более длительный срок. Недовольство людей объясняется в первую очередь беспокойством тем, что китайские фирмы могут воспользоваться новым законодательством, чтобы арендовать все более крупные наделы казахстанской земли.

Подобные проблемы уже возникали раньше, в частности, после заявления президента Нурсултана Назарбаева в 2009 году о сдаче земли в аренду КНР. В связи с этим цензура в Китае и Таджикистане вычеркнула все упоминания в СМИ о схожей сделке между Пекином и Душанбе в 2011 году.

Кроме того Китай иногда оказывается в центре внимания во время коррупционных скандалов. Смещенный недавно премьер-министр Кыргызстана Темир Сариев покинул свой пост на фоне обвинений во взяточничестве в рамках контракта на строительство дорог, присужденного китайской компании Longhai. Схожие подозрения высказываются и в других странах, правда, конкретных подробностей обычно не озвучивают.

В дополнение КНР столкнулась в регионе с проблемой безопасности. Мелкие преступники досаждают китайским предпринимателям, считая их простаками и легкой добычей. А на правительственном уровне Пекин продолжает выражать обеспокоенность по поводу террористических группировок и сетей, которые, как считается, осуществляют деятельность в Центральной Азии.

Крупной проблемой для Китая являются определенные сложившиеся о нем взгляды. В частности, среди экспертов и чиновников в Центральной Азии укрепилось мнение, что за инвестициями КНР в регионе кроются некие тайные цели. Подобная подозрительность подкрепляется убежденностью, что регион интересует Китай только в качестве источника природных ресурсов или транзитной территории, через которую можно добраться до более выгодных рынков.

Зная о существовании подобной имиджевой проблемы, Китай постарался ее решить. Во время майского визита в Кыргызстан министр иностранных дел КНР Ван И провел переговоры со своим кыргызским коллегой о возможном переносе китайских заводов в эту республику. Кроме того, телекоммуникационные компании Huawei и ZTE открыли сборочные производства в Узбекистане, а фирма Xuzhou Construction Machinery Group (XCMG) намерена сделать то же самое в рамках масштабного строительства, развернувшегося под эгидой инициативы «Один пояс и один путь». В Казахстане власти не теряют надежду, что особые экономические зоны, развернутые в МЦПС «Хоргос» и других местах, превратятся из транзитных пунктов для китайских товаров в крупные производственные центры.

Китай также продолжает оставаться крупным импортером энергоносителей из региона. Правда, как Туркменистан выяснил в прошлом году, объемы потребляемого Китаем газа не безграничны. Хотя все внимание сейчас обращено на трансафганский проект ТАПИ, появляется все больше признаков того, что строительство новых ниток газопровода из Туркменистана в КНР пока заморожено.

К тому же, центральноазиатские правительства беспокоит их растущая зависимость от китайского рынка и резкий обвал российской экономики.

Основным двигателем действий Китая в Центральной Азии остается инициатива «Один пояс и один путь». Подчеркивая, насколько серьезным приоритетом данная программа является для Пекина, министр иностранных дел КНР Ван И во время недавнего визита в Бишкек заявил, что Китай хочет видеть «ШОС в качестве платформы для ускорения стыковки проекта «Экономический пояс Шелкового пути» с Евразийским экономическим союзом». «Экономический пояс Шелкового пути» – локальная часть инициативы «Один пояс и один путь» – является всеобъемлющей концепцией, включающей в себя расширение связей, региональное развитие и инвестиции. Создается впечатление, что Китай будет все больше расширять сотрудничество с регионом в рамках данного проекта.

Данный факт потенциально несет для Центральной Азии как плюсы, так и минусы. Учитывая важность инициатив «Экономический пояс Шелкового пути» и «Один пояс и один путь» лично для Си Цзиньпина, регион может и впредь рассчитывать на внимание со стороны КНР. Но остается неясным, сможет ли Центральная Азия воспользоваться этим шансом и получить от сотрудничества нечто большее, чем просто транзитные пошлины. Ясно, что Китай считает, что у него есть право голоса, и иногда желает им воспользоваться – как в случае с гневной вспышкой китайского посла в Казахстане по поводу сложностей, с которыми сталкиваются граждане КНР при получении виз – но пока не вполне понятно, какими Китай видит отношения с регионом в долгосрочной перспективе.

Открытым вопросом для правительств стран Центральной Азии является то, в какой степени они смогут оказывать влияние на Пекин для максимизации выгод от сотрудничества с Китаем. Центральноазиатские лидеры также хотели бы, чтобы Китай принимал более активное участие в решении вопросов региональной безопасности. Учитывая, что регион является первой остановкой на «Экономическом поясе Шелкового пути», являющемся идеологическим приоритетом Пекина, Центральная Азия, несомненно, будет и впредь фигурировать во внешнеполитической деятельности КНР. Но какими будут долгосрочные плоды данного сотрудничества, покажет время.

Источник: russian.eurasianet.org

Валентин Богатырев: Кадровая политика в Кыргызстане: скрытые интенции и модель «автохтонной инновации»

«Нам нужно, то, что можно назвать «автохтонная инновация», то есть модель организации общественного управления, экономики, основанная на национальном фундаменте. Но именно инновация, а не архаизация, не возврат к старым моделям», – новые подходы в реализации кадровой политики Кыргызстана, специально для CABAR.asia, рассматривает руководитель аналитического консорциума «Перспектива» Валентин Богатырев.
Попытки подходить к оценкам кадровой политики того или иного периода вне реального контекста не приводят ни к каким иным выводам, кроме как к негативным. В стране, где вместо государства мы имеем дело с квазигосударственными структурами, где вместо партийной системы – клановые группировки или акционерные общества по получению депутатских мандатов и контролю ресурсов власти, в стране, где отсутствует общенациональное целеполагание и утеряны все собственно национальные механизмы общественной соорганизации, в такой стране нет и не может быть «правильной» кадровой политики, чтобы вы под этим не понимали.
Но это вовсе не значит, что ее нынешнее состояние можно считать хаосом или неуправляемой, разваливающейся системой. Наоборот, реальная кадровая политика разворачивается в условиях жесткой детерминации, отчетливого и сильного «наведения» с определенных позиций, которые можно вычленить, осмыслить и с которыми можно работать как в экспертном, так и в управленческом залоге.
Если отстраниться от многочисленных малозначимых факторов, формирующих те или иные детали, (и, кстати, наиболее часто используемых для характеристики кадровой политики, образующих мифы о ней), то, в принципе, совсем немного тех базовых интенций, которые определяют реальную кадровую политику.
Собственно говоря, их три.
Поменять цели политики и философию власти
Первым можно назвать блок интересов, образующих политику, или то, что является ее содержанием — борьбу за власть.
В силу исторических особенностей последнего времени в стране сложилась определенная система политических отношений, основанная не на идеологическом позиционировании, и представлении интересов тех или иных групп населения, а на борьбе за контроль и распределение национальных ресурсов.
Это не уникальная ситуация. Контроль за распределением ресурсов всегда и везде является одним из ключевых мотиваторов политики. Весь вопрос в том, для каких целей это делается?
Кыргызская политическая система, ее энергетическая генерация преобладающим образом задается не общественным, а частным интересом. Политика в стране делается не в интересах общества, а в интересах частных лиц, семей, кланов, лидерских команд.
При такой ситуации кадровая политика в государстве формируется и не может не формироваться на основе баланса интересов политических субъектов. Собственно в этом она и состоит, когда речь идет о политических должностях. Все они комплектуются практически исключительно не по профессиональным соображениям, а как результат согласования интересов политических игроков.
Но и не только. Частный характер целеполагания в политике отодвигает на второй план целесообразность функционирования самих государственных институтов, их эффективности, их развития, ставя во главу угла – максимально возможный «захват должностей». Поэтому «политическими» становятся де факто все без исключения должности, вплоть до технического персонала госучереждений.
Можно сколько угодно осуждать это явление, приводить многочисленные примеры и негодовать по поводу его проявлений тут и там, но это никоим образом не изменит положение дел. Любая критика кадровой политики, основанной на частном интересе, также бессмысленна, как критика движения Солнца. Более того, когда вы видите, что кто-то осуждает кого-либо за неправильные кадровые решения, скорее всего за этим стоит все та же борьба за ресурсный контроль или, в лучшем случае, наивный журналист или эксперт, которого используют в этих целях.
Существует два пути изменения положения дел, если вы хотите, чтобы государственная кадровая политика была ориентирована на привлекательные принципы приоритета общественных интересов, профессионализма, нравственной чистоты и тому подобное, а не становилась жертвой политической борьбы.
Первый состоит в том, чтобы поменять философию власти, утвердить в качестве ее реальных целей и норм заботу об обществе, об общественных интересах. Это крайне сложная задача, учитывая то, что за последние 20 лет сформированы общественные представления, этические нормы, основанные на меркантилизме, примате частных интересов над общественными. Таковы и политические элиты страны, политический бомонд, который сформировался за годы независимости, высшее чиновничество, часть крупного бизнеса. Отличительной чертой этой многочисленной группы является такая философия власти, согласно которой: возможность управления государством и ресурсами общества в личных или клановых интересах является главной целью политики.
И в связи с этим, сегодня любые кадровые замены в управлении будут крайне малоэффективны. На смену одним коррупционерам приходят другие.
Президенту А.Ш. Атамбаеву, еще в своей инаугурационной речи объявившему борьбу с коррупцией главной задачей, пока мало удалось продвинуться в этом направлении.
Во-первых, потому, что политическое балансирование власти накладывает серьезные ограничения на его действия. Именно этим объясняется непоследовательность, избирательность, вялость антикоррупционной работы.
Во-вторых, очевидно, что небывало большое количество фактов поимки и привлечения к ответственности коррупционеров на самых разных уровнях пока не создало критической массы для изменения сознания чиновников. Об этом свидетельствует и тот факт, что, скажем, цена депутатского мандата, позволяющего использовать положение для решения своих частных вопросов, не только не упала, но и достигла рекордных отметок.
Не произошло главного: изменения позиций, настроений общества в отношении коррупции. Люди по-прежнему беспросветно убеждены, что чиновники воруют, что борьба с коррупцией малоэффективна, что подкуп – наиболее эффективный способ получить госуслугу. До недавнего времени, пожалуй, только президент был вне подобных подозрений, однако сейчас, усилиями политических оппонентов в отношении него, и уж точно – в отношении его окружения, в обществе появляются сомнения.
Известно, что наиболее эффективным критерием изменения общественных настроений в отношении коррупции является уход чиновников с должностей по подозрениям или общественным обвинениям в злоупотреблениях. Сегодня в стране идет настоящий камнепад чиновников со своих кресел. Но будет большой натяжкой полагать, что кадровые замены на высоких должностях, которые производятся в последнее время, являются плодом общественного неприятия их поведения. Вопросы решаются не общественным мнением, не нравственными нормами и даже не законом, а исключительно волей главы государства. Это система «ручного управления» в борьбе с коррупцией, только заменив которую на управление закона, общественных норм, можно говорить об изменении в философии власти.
Второй путь состоит в том, чтобы минимизировать ресурсораспределительную составляющую власти, перевести государственные институты из управляющего, распределяющего в обслуживающий режим.  
Кампании по сокращению и повышению качества госуслуг идут в стране бесконечными волнами и, так же как волны, быстро затухают. Спустя 25 лет после начала трансформации советской государственной машины можно констатировать, что природа ее так и не изменилась.
При этом ничтожный уровень оплаты труда государственных служащих, бюджетников вообще не оставляет никаких иллюзий и надежд на то, что ситуация изменится. Не может быть хорошим, не может не брать взятки преподаватель, врач, чиновник, работающий на 100-200 долларов в месяц.
Эта проблема тоже имеет непосредственную связь с политикой. Ни один руководитель страны, глава правительства не рискнет пойти на решительные шаги по сокращению госаппарата, количества госуслуг, передаче в частные руки огромного нынешнего пакета социальных обязательств государства без риска потерять политическую поддержку, попасть под резкую атаку политических оппонентов и лишиться своей должности. В политических целях они вынуждены, говорят и пытаются увеличить социальную поддержку бюджетников, других малообеспеченных групп населения, вместо того, чтобы снижать социальную нагрузку государства, то есть поступают ровно наоборот. И это замкнутый круг, выход из которого обеспечивается лишь такой неопределенной, лежащей за горизонтом политической жизни нынешних политиков вещью, как рост экономики, рост бюджета, богатство государства.
Дефициентность государственных ресурсов оказывает на кадровую политику уничтожающее воздействие.  Стремительно падает качество кадров бюджетной сферы вообще и управления, в частности. Грамотные, высококвалифицированные специалисты отказываются идти на государственную службу, включая самые высокие и престижные должности. Абсолютно доминирующим мотивом прихода на государственную работу является возможность использовать свой статус для решения личных проблем, для доступа к распределению ресурсов в своих целях, для обогащения.
 Преемственность как фактор стабильности и продвижение кадрового резерва
Вторым базовым фактором кадровой политики являются такие интересы непосредственно правящих групп, как сохранение управляемости ситуации за пределами срока нахождения у власти, сохранение заданной ими интерпретации истории и благополучное личное будущее.
Подобные интересы и работа по их реализации не являются чем-то предосудительным или негативным по определению. В любой стране, любые лидеры не могут не думать о том, удастся ли сохранить, или реализовать то, что сделано или начато ими, как будет оцениваться людьми и историей их правление, как будут относиться к ним после ухода из власти.
Это тем более важно для нынешней управляющей группы, что перед ее глазами пример первых двух президентов и того, чем закончилось их пребывание у власти, какова их нынешняя репутация и положение.
Вот почему президенту, его соратникам и команде крайне важно найти такие решения, чтобы они гарантировали как продолжение того, что  начато и сделано, так и историческую оценку и отношение к ним людей после ухода из власти. Поэтому мы видим, что президент А.Ш. Атамбаев достаточно последовательно продвигает на ключевые или важные посты тех людей, которым он доверяет, которых он проверил не одним годом совместной работы и которые в состоянии обеспечить решение этих вопросов.
Аргументы противников президента и сторонников «правильной» кадровой политики о том, что он продвигает людей по принципу личной заинтересованности, преданности и так далее, не столь убедительны, как кажутся и скорее носят популистский характер.
Во-первых, потому, что у президента есть практика назначения людей и не из личного окружения. И при этом нет никаких доказательств, что они работали лучше, чем те, кого он назначил из своей команды. Достаточно привести пример А. Саляновой, чье назначение было осуществлено еще до А.Ш. Атамбаева, или любого из премьер-министров, до нынешнего, не имевших отношения к СДПК и, безусловно, находившихся с А.Ш. Атамбаевым в скрытых, но известных противостояниях. Я уже не говорю о руководителях аппарата президента. Здесь вообще «люди Атамбаева» появились только в последний год. Можно сказать как раз наоборот, что практически все время, до последнего, А.Ш. Атамбаев демонстративно назначал на высокие должности как бы «посторонних»  для него людей. И почти все эти назначения заканчивались скандалами.
Во-вторых, если посмотреть на претензии к назначаемым в последнее время «людям Атамбаева», то они сводятся только к тому факту, что эти люди когда-то работали с ним и что они работали на рядовых должностях.
Но пока никто не может сказать, что каждый из назначенных действует на этом посту хуже, чем его предшественники. Невозможно увидеть и выделить какие-либо существенные отличия «людей Атамбаева» от любых других назначений.
Несомненно, есть общая проблема уровня госчиновников, который, на наш взгляд, катастрофически падает, но она имеет более глубокие корни. Качество работы, уровень профессионализма госслужащих падает вследствие того, о чем сказано выше: высокой клановой детерминированности кадровой политики и доминирования меркантилизма.
Но дело не только в том, что люди у власти не могут не думать о своей судьбе. Сохранение преемственности и управляемости власти имеет и внеличностный аспект. Любой государственник, а тем более глава государства не просто думает, он обязан заниматься преемничеством, ответственен перед народом за приход к власти, к управлению государством  достойных людей.
И то, что действующий президент публично заявляет о своем намерении не заниматься вопросами передачи власти, выдвигать преемника, это не следует понимать как его намерение отстраниться и оставить все на волю случая.
Да, президент в демократическом обществе, вроде бы, не должен выдвигать на пост преемника по собственному усмотрению, и тем более использовать свое положение, административный ресурс для непосредственной поддержки и проталкивания на выборах этого кандидата.
Но эти же принципы демократизма обязывают его  готовить кадровый резерв, продвигать в управление государством и в политику наиболее способных, сильных, ответственных людей, то есть участвовать в формировании элиты страны, в формировании достаточной и качественной кандидатской базы для выборов
И с другой стороны, мы видим сплошь и рядом, как уходящие президенты и главы правительств развитых демократических стран не просто высказывают свою позицию в отношении кандидатов, идущих  им на смену, но и активно занимаются продвижением тех, кто, на их взгляд, наиболее достоин. Конечно, при этом в демократическом обществе непозволительно использовать административные ресурсы для обеспечения избрания. Но и только.
Таким образом, в нынешней ситуации, для этого президента и этой правящей партии кадровая политика не может не носить ангажированный характер. И претензии по этому поводу, обвинения в порочности такой политики по меньшей мере наивны.
Выйти на ситуацию кадрового отбора исключительно по профессиональным соображениям в Кыргызстане удастся только тогда, когда государство будет отчуждено от политики, если такое вообще возможно. 
Нужны другие  управленцы и другие модели управления
Третьим важнейшим фактором, формирующим, определяющим особенности кадровой политики в сегодняшнем Кыргызстане является необходимость  смены управленческих элит.
Она продиктована рядом обстоятельств.
Прежде всего тем, что нынешние управленческие элиты – это остатки советской кадровой системы. Весь кадровый корпус страны сформировался в советской нормативности, ценностях и технологиях управления. Только сейчас к управленческим позициям подходят поколения, выросшие уже вне советского формата.
Это не означает, что все, кто молод уже автоматически являются носителями новой управленческой философии, идеологии, технологий. Смена представлений – процесс куда более длительный, чем смена активных стадий жизни поколений. Но очевидно, что с каждым десятилетием к управлению страной приходят все более трансформированные управленцы.
Важно и то, что в результате непоследовательности реформ, отсутствия в обществе ясных представлений о целях развития, высокого влияния клановых интересов, в Кыргызстане сложилась достаточно лоскутная ткань управленческих систем и процедур. Негативное влияние оказывает и неудачный опыт реформ в ряде сфер управления, начиная с государственного устройства и кончая отраслевыми реформами.
Отличительной чертой управленческого класса страны является отсутствие представлений о целях, путях и возможностях развития страны просто потому, что это совершенно не связано с их собственными интересами. Или точнее так: они в той мере могут двигаться в развивающем формате, в какой это совпадает с их личными интересами. И готовы в любую минуту поменять используемые ими идеологемы, оценки и подходы к тем или иным проблемам, если это будет нужно в их интересах. Безусловно, не стоило ожидать, что выросший на процессах постсоветской приватизации, деформированных общественных ценностях кадровый корпус не будет иметь «врожденных» пороков. Этот постсоветский корпус образует костяк всех без исключения политических партий, присутствующих в парламенте. Никому не секрет, что все совершавшиеся до сих пор смены власти были лишь разборками внутри этой группы. И так будет продолжаться до тех пор, пока не будет произведена политическая и моральная утилизация псевдоэлит.
Ситуация усугубляется еще и тем, что в эти переходные годы к управлению страной пришли наиболее активные, наиболее «живучие» кадры, способные бороться за свои интересы и свое продвижение в сложных условиях, в боях без правил. Понятно, что никто из них не намерен соглашаться с изменением правил игры, своего статуса, оказывает и будет оказывать колоссальное сопротивление. И это мы сейчас наблюдаем, когда видим всех этих политических кентавров и в открытую созданные партии чиновников, региональных элит. Они бросают огромные ресурсы, чтобы удержаться у власти, удержаться в политике.
Выводы
К сожалению кадры, приходящие на смену этим «волкам» периода первоначального накопления, хотя и обладают другим отношением к делу, к стране, другим уровнем профессионализма, но не имеют опыта выживания. Они слишком хорошо учились тому, как надо. А в стране все обстоит не так, как надо.
Поэтому задачей исключительной важности является подготовка и выведение на управленческие позиции нового типа управленцев. Причем это не просто вопрос профессиональной подготовки. Задача гораздо сложнее. Ее можно сформулировать так: необходимо формирование среды, благоприятствующей проявлению и раскрытию способностей людей, ориентированных своей жизнью, своими обстоятельствами, своим воспитанием и образованием, а главное – своим целеполаганием и собственным самоопределением на выполнение элитарных функций в обществе вообще и в управлении в частности.
Понятен и пакет требований к новой кадровой генерации: новая, ориентированная не на личный, а на общественный интерес мотивация прихода во власть, умение стратегически мыслить и обладать инновационной креативностью, способность самостоятельно не только разрабатывать, но и реализовать проекты и программы развития.
Отдельно надо сказать о способности работать с реальной средой, реальной ситуацией. Системы образования готовят специалистов, знающих некие модели проектирования, организации и функционирования, уже имевшие практику и успех в тех или иных странах. И при этом существует распространенное заблуждение, что не надо выдумывать велосипед, достаточно применить уже имеющийся знание и опыт к нашей ситуации. Но весь опыт нашей страны показывает, что это глубоко ошибочное, более того, глубоко вредное утверждение и убеждение, чужие модели малоэффективны, а чаще всего – не работают вообще. Это мы видим, как на самой модели государственного устройства, так и на многочисленных частных моделях организации процессов в различных сферах.
Нам нужно, то, что можно назвать «автохтонная инновация», то есть модель организации общественного управления, экономики, основанная на национальном фундаменте. Но именно инновация, а не архаизация, не возврат к старым моделям.
Абсолютно понятно, что это невозможно без смены модели образования и подготовки кадров для других, чем сейчас, целей и по другим образовательным технологиям.
Автор: Валентин Богатырев, руководитель аналитического консорциума «Перспектива» (Кыргызстан, Бишкек). 
Источник: cabar.asia/ru

Шесть лет понадобилось властям Кыргызстана, чтобы понять: военнослужащие спецподразделений «Альфа» ГКНБ и «Арстан» СГО не убили и не ранили ни одного человека 7 апреля 2010 г.

Шесть лет понадобилось властям Кыргызстана, чтобы понять: военнослужащие спецподразделений «Альфа» ГКНБ и «Арстан» СГО не убили и не ранили ни одного человека 7 апреля 2010 года. Но судьям и руководству страны не хватило духу признать это. Оттого и вердикт Военного суда КР по делу об апрельских событиях вышел весьма нелогичный. Служители Фемиды под диктовку сверху назначили виновных за гибель участников апрельского митинга 2010 года.
В пятницу, 3 июня, республиканский Военный суд вынес приговор в отношении обвиняемых в «расстреле мирных демонстрантов 7 апреля 2010 года». За решеткой с суровыми приговорами оказались три человека, еще четверо получили менее
Шестеро находящихся в бегах также получили различные сроки наказания, вплоть до пожизненного лишения свободы. Но им этот приговор, что слону дробина. В частности для бывшего президента страны Курманбека Бакиева, его брата и бывшего главы СГО Жаныша Бакиева. Это не первый подобный приговор. В КР их заочно уже неоднократно приговаривали к высшей мере наказания. Экс-премьер-министру Данияру Усенову суд также назначил «вышку». Сын президента Марат Бакиев, до апреля 2010 года занимавший пост замглавы спецслужб, приговорен к 27 годам тюрьмы. Его бывший патрон Мурат Суталинов – к 20 годам.
Два заместителя председателя СГО Нурлан Темирбаев и Данияр Дунганов получили по 25 лет заключения. К ним суд применил две амнистии, что, как отмечают адвокаты, значительно сократит срок отбывания наказания. Дунганова и Суталинова, которые из-за перенесенных операций находились под домашним арестом, взяли под стражу в зале суда.
Еще одна «заочница» – экс-руководитель секретариата президента Оксана Малеваная – осуждена на 10 лет. Такие же сроки получили бывшие руководитель аппарата президента Каныбек Жороев, госсоветник главы государства Эльмурза Сатыбалдиев и генпрокурор Нурлан Турсункулов. Но к последним, в отличие от Малеваной, суд также применил амнистию. И отбывать срок им осталось недолго.
Скоро окажется на свободе и бывший командир управления спецоперациями «Альфа» Алмаз Джолдошалиев. Суд оставил ему в силе приговор первой инстанции – 6 лет лишения свободы. Но, применив амнистию и учитывая, сколько он отсидел пока суд да дело, отбывать наказание ему осталось недолго.
Столько же оставалось бы и командиру «Арстан» СГО Байышу Эсенбай уулу, будь он в стране. Но подсудимый также находится в бегах, поэтому приговор ему вынесен заочно, и соответственно без применения амнистии.
Участи своих коллег, экс-высокопоставленных чиновников, сумел избежать бывший министр обороны Бактыбек Калыев. Его суд освободил от наказания.
Оправданы с формулировкой «за недоказанностью» и все 15 сотрудников спецподразделений «Альфа» и «Арстан». Военный суд республики, как и первая инстанция, согласился, что вина подсудимых не доказана. Проведенная во время следствия экспертиза установила, что убитые 7 апреля 2010 года были ранены не из оружия, принадлежащего обвиняемым. Это подтвердили и эксперты в суде.
Юристы отмечают нелогичность вынесенного приговора. «Кому в таком случае отдавали приказы начальники, если их подчиненные никого не убили и не ранили? Раз суд оправдал бойцов спецназа, то аналогичный приговор должен быть вынесен и в отношении Джолдошалиева, Эсенбай уулу, Дунганова, Темирбаева и Суталинова», – заявляют их адвокаты.
Однако вынести законное и логичное решение суд не мог априори. Это дело, несмотря на затянувшуюся развязку, находится под пристальным вниманием седьмого этажа Белого дома. К тому же в зале суда присутствуют родственники погибших и раненных, которым, по их же собственному признанию, доказательства не нужны. Им лишь нужен обвинительный приговор. А кто сядет за решетку – второстепенно.
Властям тоже выгодно сделать из честных офицеров козлов отпущения своих грехов. Ответственность за гибель 88 и ранение 306 человек никто из бывших оппозиционеров, ныне восседающих на высоких должностях, понести не готов. Признавать, что вывели толпу под пули, на верную смерть, временщики не хотят. Потому и расследование по делу, да и весь суд, больше напоминал превратили в фарс. Следователям напрямую диктовали, кому и какое обвинение предъявить. Дошло до того, что из белодомовских клерков сделали чуть не убийц. Причем каждому пытались вменить в вину смерть «героев апрельской революции». Ведь докопайся следствие до истины, не факт, что нынешняя верхушка власти не оказалась бы на скамье подсудимых.
Адвокаты осужденных пока не решили, будут ли обжаловать вердикт Военного суда КР в высшей инстанции. Но однозначно можно сказать, что ставить точку в этом громком деле еще рано.
Махинур Ниязова
Источник: “Республика”

Меню

Сообщить об опечатке

Текст, который будет отправлен нашим редакторам: