Экспертное заключение относительно политически мотивированных арестов

Общественная комиссия в составе нижеподписавшихся лиц, рассмотрев Обращение Комитета защиты политических заключенных, заслушав его информацию и изучив представленные им документы, касающиеся правоприменительной практики и правильности квалификации действий Бектура Асанова, Кубанычбека Кадырова, Эрнеста Карыбекова, Дастана Сарыгулова, Бекболота Талгарбекова, Торобая Колубаева, Марата Султанова, Тойгонбека Калматова, Александра Гусева и Каната Исаева, обвинявшихся по ст.295 УК КР, и находившихся или находящихся под следствием и судом

Установила:

В статье 295: «Насильственный захват власти или насильственное удержание власти» указано, что «Насильственный захват власти или насильственное удержание власти в нарушение Конституции Кыргызской Республики, а равно те же действия, направленные на насильственное изменение конституционного строя Кыргызской Республики, — наказываются лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет». Из содержания данной статьи следует, что квалифицирующими, как в совокупности, так и самостоятельными, признаками данного преступления являются:

а) насильственный захват власти,

или: б) насильственное удержание власти в нарушение Конституции КР,

или: в) те же действия, направленные на насильственное изменение конституционного строя КР.

Анализ данной статьи показывает, что все ученые и практики, как отечественные, так и зарубежные, дают по ней однозначные и, по сути, одинаковые толкования и комментарии. Так,

1. Под насильственным захватом власти признается завладение ею насильственным (преимущественно вооруженным) путем лицом (лицами), группировками, организацией, которым власть не принадлежала, в обход законодательно установленной процедуры наделения властными полномочиями. В соответствии с Конституцией КР государственная власть разделяется на законодательную, исполнительную и судебную. Исходя из этого, обвинитель обязан определить на какую ветвь власти посягают обвиняемые. Рассмотрим их по отдельности. Судебная отпадает сразу. Что касается законодательной, то ее формирование четко определено Конституцией и конституционным законом и присвоение насильственным путем законотворческих функций попросту бессмысленно и не будет иметь никакой юридической силы, особенно если это будет касаться международно-правовых отношений. Свержение правительства, которое формируется парламентом, также не будет иметь никакого смысла. Поэтому захват власти должен быть направлен на насильственное свержение не только правительства и принудительный роспуск парламента, но также и на насильственное отстранение от должности президента страны, которому напрямую подчиняются органы национальной безопасности и обороны. Таким образом, для захвата власти должны быть насильно и обязательно одновременное отстранение от должностей премьер-министра вместе с членами своего кабинета, распущен Жогорку Кенеш и еще вдобавок смещен принудительно глава государства. Если взять для сравнения по аналогии прошедшие две революции, то в то время действовала другая Конституция, согласно которой в Кыргызстане была установлена президентская форма правления, вся власть была сосредоточена в руках одного человека и его отстранение от должности автоматически приводило к последующему переделу всех ветвей власти. Теперь же абсолютно другая ситуация, которая исключает повторения опыта прошлых революций. Отсюда возникает закономерный вывод о том, что обвиняемым должно быть вменено в вину задействование (для насильственного захвата власти) больших сил и средств с привлечением боевиков, оружия, наличие поддержки в силовых структурах и т.д., и т.п. Иначе не может быть и речи квалифицировать действия указанных обвиняемых, находящихся под следствием и судом, в попытке захвата власти.

Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом. Лицо осознает, что совершает действия, направленные на насильственный захват власти в нарушение конституции и желает этого. Любые же намерения и замыслы следует расценивать как оторванные от реальности фантазии, которые уголовному наказанию по закону не подлежат.

2. О насильственном удержании власти в нарушении Конституции. Применение этого квалифицирующего признака также не может быть вменено обвиняемым, так как, действия, направленные на насильственное удержание власти заключаются в отказе уступить власть вопреки результатам выборов, референдума, соединенные с применением насилия к представителям политических сил, к которым в соответствии с Конституцией должна перейти государственная власть.

Субъект преступления – представитель органов власти, сформированный в соответствии с Конституцией, но обязанный в соответствии с нею же передать государственную власть политическим силам, которые пришли к власти конституционным путем.

3. Действия, направленные на насильственное изменение конституционного строя, характеризуется насилием, преследующим цель изменить общественный строй, политическую систему, государственное устройство (указом, декретом и т.п., минуя парламент или референдум).

Субъект преступления – представитель органов власти, в чьем подчинении имеются вооруженные или специальные подразделения, с опорой на которые и осуществляется насилие, что также не имеет никакого отношения к указанным выше обвиняемым.

Насилие как неконституционный способ захвата власти или её удержания может состоять: в заключении под стражу, интернировании, насильственной физической изоляции, физических унижениях, побоях, причинении вреда здоровью лиц, представляющих органы власти, сформированные в соответствии с Конституцией КР.

Субъектом преступления является представитель органов власти.

В силу того обстоятельства, что руководители Национально — оппозиционного движения – К. Кадыров и Б. Асанов, Народного Курултая – Д. Сарыгулов и Э. Карыбеков, Народного парламента – Б. Талгарбеков, Т. Колубаев, М. Султанов, Т. Калматов, А. Гусев  не являются  представителями  органов  государственной власти,  а  также  как  экс-лидер  парламентской  фракции  Исаев  К.  не имеют в непосредственном подчинении вооруженные силы или специальные подразделения, и даже теоретически не могли удерживать власть, которой они не обладают, насильно изменять конституционный строй или заключать под стражу, физически изолировать, наносить вред здоровью лицам, представляющим органы государственной власти, то их действия не могут подпадать ни под одну из трех квалифицирующих признаков ст.295 УК КР.

Если в действиях вышеуказанных лиц имелись: пропаганда или призыв к вооруженному мятежу, снабжение мятежников оружием, воинским снаряжением, планирование вооруженных операций и др.действия по материальному или организационному обеспечению мятежа, выявлены списки его активных участников, организаторов и руководителей, то они должны квалифицироваться ст.296 УК КР как вооруженный мятеж.

На основании выше изложенного общественная комиссия пришла к следующему выводу:

Действия Бектура Асанова, Кубанычбека Кадырова, Эрнеста Карыбекова, Дастана Сарыгулова, Бекболота Талгарбекова, Торобая Колубаева, Марата Султанова, Тойгонбека Калматова, Александра Гусева и Каната Исаева — не могут быть квалифицированы по статье 295 УК Кыргызской Республики.

Члены Общественной экспертной комиссии:

Кулов Ф. – юрист, в прошлом руководитель Министерств внутренних дел и национальной безопасности КР, генерал-лейтенант;

Ибраев М. – экс-Генпрокурор КР, генерал-майор юстиции;

Дюшебаев К. – экс-председатель ГКНБ КР, генерал-лейтенант;

Иманкулов М. – экс-заместитель ГКНБ КР, генерал-майор;

Курманов З. – экс-торага ЖК КР, государственный советник 2 класса;

Чолпонбаев М. – экс-торага ЖК КР, экс-министр юстиции КР, генерал-лейтенант юстиции.

Источник: Сайт Комитета защиты свободы слова