ИНТЕРВЬЮ

Народный артист Кыргызстана, известный кинорежиссер Геннадий Базаров, который снял такие фильмы, как “Материнское поле”, “Зеница ока” или “Засада”, и непрерывно ведет на Общественном телеканале уже 23-й год подряд телепрограмму “Альтернатива”, следит и за политическими событиями, но считает, что все они имеют преходящую природу.

По его словам, что бы ни говорили критики, демократия в Кыргызстане уже пустила корни, и повернуть вспять такое развитие трудно. Но если бы мы больше обращали внимания на общую культуру и образование, политических проблем в стране было бы гораздо меньше, потому что культурные и образованные люди концентрируются на общих для общества проблемах, а не на личных обидах.

– То, что у нас присутствует оппозиция – это признак демократического государства. В киосках столько газет, и чего только в них нет – и приколы, и шаржи, и очень даже злая критика. Это и есть демократия, каждый волен высказывать свое мнение, ничего не боясь.

Последние политические события связаны с арестом Омурбека Текебаева и приездом Садыра Жапарова. У Текебаева есть свои приверженцы и поклонники, это естественно, но, судя по тому, что нам преподносится в прессе и по телевидению, он как-то увяз, мне кажется, засуетился… Он начал искать, сколько денег у президента, что не очень к лицу депутату – считать чужие деньги…

А Садыра Жапарова, мне кажется, подвело самомнение… Он вообразил, что, как только он пересечет границу, его тут пол-Бишкека будут встречать и аплодировать. Есть библейская истина: каждый человек должен о себе думать немного хуже, чем он есть на самом деле. Как только человек возомнит о себе, он начинает делать ошибки, это неизбежно…

Вот возомнил о себе в свое время Аскар Акаев… Ведь умный был человек, интеллигентный, большой эрудит, очень начитанный, с ним интересно было беседовать и полемизировать об искусстве и литературе, он прекрасно в этом разбирался. Но вот не надо было ему баллотироваться на третий срок, можно было сдать свои дела, заняться дальше наукой, и все бы его сейчас уважали.

А Бакиев возомнил себя сразу – на другой же день после избрания. Это говорит о степени культуры человека. Я надеюсь, что наш сегодняшний президент Алмазбек Атамбаев мирно проведет выборы, осталось всего несколько месяцев, передаст бразды правления новому президенту, которого выберет народ. Надеюсь, так и должно быть, и это еще раз подчеркнет демократическое состояние нашего государства.

– Вы сказали, что многие критикуют власть, ничего не боясь, но в последнее время как-то возникают причины бояться – против журналистов подаются миллионные иски, потому что сейчас власти преподносят критику как клевету. Не запугивание ли это и попытки сократить свободу?

– Да нет, не думаю. Перегибы всегда были, без этого власть не может существовать. Но журналисты, они ведь всегда оказывались козлами отпущения при всех режимах. Вспомните советское время, когда мы жили с державной цензурой, а во время перестройки разрешили писать что хочешь, снимать что хочешь, говорить что хочешь, казалось бы, цензура исчезла. Но цензура со стороны власти всегда присутствовала и присутствует, потому что надо все-таки кое-что уравновешивать.

И журналисты должны, наоборот, как-то уравновешивать это со своей стороны. Ситуация в Кыргызстане все же стабильная, люди уже иронически относятся к уличным акциям. Многие спокойно проходят мимо митингов, это тоже демократический признак. Каждую неделю что-то происходит, протестующие стоят с плакатами, чего-то требуют, добиваются. Стабильность, о которой часто говорит президент, она есть, и люди не хотят, чтобы эту стабильность расшатали.

– Но не вредят ли этой стабильности некоторые заявления самого президента?

– Нет. Я слышал, в народе говорят: пусть Текебаев и Атамбаев сами решат свои вопросы между собой, это не имеет отношения к народу. Они как-то сошлись в клинче. Но народ относится к этому иронически и философски, не становясь ни на чью сторону. Они ведь когда-то шли вместе в одной команде, в одной колонне.

– Ну, бывают такие перегибы, случаются. По-моему, он просто заводной человек. Честно говоря, я с Алмазбеком Шаршеновичем близко не общался, но мне кажется, он просто заводится. Не потому, что хочет пригвоздить Текебаева или другого кого, просто он заводной. Вчера он выступал на заседании Совета по устойчивому развитию и тоже завелся.

Мне кажется, он искренне беспокоится о больших проблемах, но заводится. Может быть, он сам потом жалеет. Есть такие перегибы. Роза Исаковна вот ушла с празднования 25-летия независимости… Но он молодой, исправится.

– Как вы, человек искусства, художник, относитесь к таким явлениям?

– Я к ним отношусь спокойно. У меня нет никакой нелюбви ни к оппозиции, ни к пропозиции, я всех одинаково уважаю, но одно хочу сказать. В советское время Турдакун Усубалиев управлял республикой 25 лет. И каждые 2-3 года он собирал членов творческих союзов. Приходили руководители союзов, председатель президиума Верховного совета Торебай Кулатов, Чингиз Торекулович приходил, аксакалы-писатели. Шел разговор о том, в каком состояния сегодня культура и что нужно для ее развития.

Выступали руководители союзов, художники, кинематографисты, театральные деятели, артисты. Все это протоколировалось, потом из всего, что было сказано, делались выводы. Аскар Акаев тоже часто собирал творческую интеллигенцию, даже Бакиев однажды провел такое собрание. А вот у Алмазбека Шаршеновича уже заканчивается президентский срок, но он ни разу не собирал интеллигенцию.

– Интересно…

– Это поразительно. Он ни разу не собирал нас. Хотя проблем в сфере культуры и искусства много.

– И, кстати, не только творческую интеллигенцию, можно ведь было собрать и политических деятелей…

– Еще раньше, при Исхаке Раззакове, статус творческих работников, людей культуры был очень высок, и это именно Раззаков поднял этот их статус на очень высокую планку. А когда министром культуры была Кулуйпа Кондучалова, что здесь творилось! Приезжали Дмитрий Шостакович, Игорь Моисеев, кто только не приезжал в Кыргызстан!

Ежегодно проводились фестивали “Весна Ала-Тоо”, из Москвы приезжали солисты Большого театра, знаменитые ансамбли, давали концерты, все в стране кипело, на улице узнавали Муратбека Рыскулова или Бюбюсайру Бейшеналиеву, все на улице расступались перед ними, собирались студенты и приглашали их к себе в институты на творческие встречи.

– Они подчеркивали свою близость к народу…

– И нравственность в обществе была другая. Когда жители села приезжали в столицу, они просили своих родственников, чтобы их повели в театр. Это поразительно. Посмотрев спектакль в драмтеатре, они потом просились в оперу, чтобы посмотреть, как танцует Бюбюсара. Потом возвращались, и это была тема для разговоров односельчан на целый год.

Сыдык Жаманов рассказывал, что он в “Отелло” играл Яго и, когда Муратбек Рыскулов душил Бакен Кыдыкееву, которая играла Дездемону, из зала кричали: “Муке, это не она виновата, а вот он – Сыдык!” Такая была непосредственность. На подходах к театру всегда просили лишний билетик. Нация росла, наши отцы были другие, у них подход к культуре, взгляд на жизнь были другими.

– Но в те времена обучение и в городе, и на селе было почти одинаковым по уровню. Девочки, приехавшие из села, наизусть цитировали поэтов-классиков. Уровень обучения был очень высокий.

– И этот уровень в столице ведь еще выше поднимался, а сейчас городские как бы сами опускаются на сельский уровень.

– Сейчас никто не читает классику, все считают это излишним. Стыдно. Чингиза Айтматова даже не читают. А раньше общая идеология была такая, что неграмотный человек считался в чем-то неполноценным. Родители заставляли детей читать и самообразовываться.

“Витязя в тигровой шкуре” Шота Руставели на кыргызский ведь перевел Алыкул Осмонов, книга тогда по рукам ходила, ее передавали друг другу, знали, кто сейчас ее читает, и всем казалось, что все это Алыкул написал. Спрашивали, читал ли ты новую поэму Алыкула, стыдили, если еще не прочел. Детей называли Тариэль, Тинатин, Автандил…

– Удивительно. А сейчас некоторые даже издеваются над образованными, кичатся тем, что они университетов не кончали.

– Да, ХХ век – это была эпоха, переродившая человечество, а XXI век, к сожалению, становится эпохой духовной деградации человечества. Отсюда и все беды, все это казнокрадство. Если даже в Ватикане возникают моральные проблемы, о чем тут говорить?

Но огромная планета Земля на самом деле маленькая, и делить нам нечего. Все люди, все мы, несмотря на вероисповедание, цвет кожи или место жительства, все мы – дети одной матери, потому что в наших жилах течет одна, человеческая кровь. Поэтому нечего тыркаться-мыркаться и смотреть волком друг на друга.

Источник: “Заноза”

Заместитель Регионального представителя ФАО по Европе и Центральной Азии  Кристина Амарал дала интервьюБудапештскому изданию относительно положения сельских женщин в регионе.

ФАО очень серьезно относится к вопросам о правах женщин и к гендерным вопросам. Почему?

Международные опыт и практика доказали, что вопрос расширения прав и возможностей девочек и женщин является критически важным для развития сельского хозяйства, для социально-экономического прогресса и достижения устойчивого развития в целом. Женщины составляют значительную часть рабочей силы, занятой в сельском хозяйстве. ФАО признает важную роль и вклад сельских женщин в повышение уровня продовольственной безопасности и борьбу с бедностью сельского населения за счет развития сельского хозяйства и сельских районов. Достижение гендерного равенства само по себе является частью обязательств ФАО по обеспечению прав человека в отношении женщин,  как это установлено международными соглашениями, в частности, Конвенцией о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин (КЛДЖ) 1979 года, подписанной правительствами всех стран-членов ФАО в регионе, и  собственно гендерной политикой ФАО.

Правда ли, что положение женщин в Европе и Центральной Азии лучше, чем в других регионах мира? 

Несмотря на то, что страны региона сильно различаются в том, что касается гендерного равенства, средние показатели в Европе и Центральной Азии действительно указывают на то, что в регионе более высокий уровень образования и экономической активности. Но если мы разобьем имеющиеся данные не только по признаку пола, но и по местоположению – например, городская и сельская местность, неравенство становится очевидным. И в большинстве стран это неравенство окажется не в пользу сельских женщин. Они получают меньшие доходы, имеют ограниченные экономические возможности и, как результат, более подвержены риску бедности.

С какими основными трудностями сталкиваются женщины в этом регионе мира?

Гендерное неравенство с точки зрения доступа ко многим производственным активам, ресурсам и услугам, таким как земля, скот, рынки, рабочая сила, услуги по распространению опыта и финансовые услуги  – зачастую снижает уровень экономических возможностей сельских женщин. Неразвитая сельская инфраструктура и ограниченный доступ к социальным услугам существенно затрудняют ведение домашнего хозяйства в сельских районах. Довольно часто работа сельских женщин незаметна; время, потраченное на работу в собственных фермерских хозяйствах, или на ведение домашнего хозяйства, не учитывается. Однако в ряде различных секторов, таких как рыбоводство, аквакультура, растениеводство, животноводство и другие, сельские женщины постоянно демонстрируют свою настойчивость, находчивость и жизнестойкость. При условии оказания им небольшой помощи они могут превратить трудности, связанные с бедностью, голодом и тяжелым трудом, в новые возможности на благо своих семей и сельских общин.

Что делает ФАО для обеспечения прав сельских женщин?

ФАО стремится повышать уровень информированности по характерным для региона гендерным и социально-экономическим вопросам, а также в отношении того, какое влияние они оказывают на развитие устойчивого сельского хозяйства и рациональное использование природных ресурсов. Например, мы публикуем серию докладов о гендерной ситуации в различных странах, так как лучшая информированность и имеющиеся в распоряжении более точные данные являются жизненно важными для выработки стратегии, защиты интересов и продвижения работы по расширению экономических возможностей сельских женщин. В то же время, при осуществлении любых шагов с нашей стороны мы стремимся не оставить без внимания самых обездоленных женщин и обеспечить их вовлечение в процесс позитивных изменений. Вклад, вносимый сельскими женщинами, критически важен для повышения уровня продбезопасности и безопасности еды, ведения устойчивого сельского и лесного хозяйства, рационального использования природных ресурсов, технического сотрудничества, обмена знаниями, научно-исследовательской работы и распространения опыта.

А в своей собственной жизни и карьере Вы испытывали трудности из-за того, что Вы – женщина?

У меня была возможность получить образование, и я начала работать в очень раннем возрасте. Свою первую зарплату я получила в 18 лет. Когда я поступила в университет, девушек в агрономии было меньшинство – эта сфера считалась мужской работой. Сегодня меньше препятствий в этом смысле, и многие девушки поступают в университеты, показывая лучшие результаты на вступительных экзаменах. Однако на порой мне приходилось трудиться гораздо усерднее, чтобы преодолеть предубеждения. Мне выпала возможность руководить коллективами в различных регионах мира и, как женщине, мне было необходимо принимать во внимание особенности культурной среды и вдохновлять других своим примером. В конечном счете, мы должны работать наравне с нашими коллегами –мужчинами, а не конкурировать с ними.

Какой совет Вы могли бы дать сельским девочкам и женщинам?

Мой главный совет – используйте каждую возможность, чтобы учиться. Учитесь, учитесь, и еще раз учитесь. Расширяйте свои горизонты. Образование – главный рычаг для раскрытия новых возможностей для женщин и девочек, а для учебы не существует установленного возраста. Второе – не стесняйтесь играть активную роль в обществе. Имейте собственную позицию и принимайте участие в общественной и политической жизни вашего сообщества. Сделайте так, чтобы ваш голос был  услышан. Объединяйтесь и участвуйте в общественных ассоциациях. И наконец, последнее по порядку, но не по важности – боритесь за свою экономическую независимость.

В Киргизии по обвинению в коррупции арестован лидер партии «Ата-Мекен» («Отечество»), член парламента Омурбек Текебаев. На арест одного из оппозиционных лидеров общество ответило рядом акций протеста в Бишкеке и регионах страны. Их участники предупредили власти о готовности начать бессрочный протест, если ситуация с Текебаевым не будет разрешена по справедливости. Некоторые эксперты склонны видеть в происходящем начало очередного революционного протеста в самой неспокойной центральноазиатской республике. Что происходит на самом деле в Киргизии корреспонденту EADaily рассказал известный оппозиционный политик, экс-депутат парламента Равшан Джеенбеков.

Как вы оцениваете арест лидера партии «Ата-Мекен» Омурбека Текебаева? Это зачистка политического поля или действительно арест, связанный с коррупционными делами?

— Никакого отношения к коррупции этот вопрос не имеет. Почему? Во-первых, если это коррупция, то почему этот вопрос не рассматривался в течение 7 лет, а начинает рассматриваться только тогда, когда Текебаев переходит на нашу сторону, в оппозицию. Во — вторых, это месть президента Алмазбека Атамбаева. Потому что президент не отличается терпимостью, он очень не любит, когда кто-то из его окружения начинает ему перечить. Текебаев и Атамбаев были в одной команде. 5−6 лет работали вместе в тандеме и многие политические и экономические вопросы решали совместно. Сегодня, когда Текебаев отошел от него и перешел в стан оппозиции, ему это не нравится, и он решил ему отомстить. В-третьих, это все-таки зачистка политического поля перед президентскими выборами, устранение политических оппонентов, чтобы ему (Атамбаеву) не мешали выдвинуть своего человека в преемники президента.

Таким образом, получается, что президент подогревает общественность и вынуждает людей выходить на митинги. Говорит ли это о том, что выборы могут быть досрочными?

— Президент сам все время говорил, что у нас стабильно. Что в период правления он сумел обеспечить стране стабильное политическое существование. Но, к сожалению, своими действиями, он первым и нарушил эту политическую стабильность. И страна сегодня входит в зону турбулентности, политические процессы очень быстро активизируются. Много недовольных политиков уже объединились. Они идут против президента. Не только в поддержку Текебаева, потому что у Текебаева тоже немало недоброжелателей даже в оппозиционной среде. Объединение оппозиции происходит главным образом для того, чтобы пойти против президента. В таком разрезе Текебаев видится жертвой, его используют.

Арестован, однако, не только Текебаев, но и экс-министр МЧС, соратники по «Ата-Мекен», даже журналисты.

Наблюдатели говорят, что сейчас проходят малочисленные митинги, которые не изменят политическую ситуацию и не примут полномасштабного характера. Ваше мнение?

— Сейчас митинги действительно не назвать масштабными. Но политический процесс только начинается. Приближается весна, будет тепло, люди активизируются.

Не связаны ли как-то произведенные аресты с приездом Владимира Путина (визит президента РФ в Киргизии начнется 28 февраля)?

— Мне кажется, что расчета не было. Скорее, совпадение. Наша власть более эмоциональна, у нее нет четких расчетов, каких-то планов, системных вещей. Она многое делает на эмоциях. Как я уже сказал, Атамбаев хотел отомстить, и он отомстил.

Что можно ожидать от визита Путина. Документы подписывать не планируется. Поговаривают, что Путин едет на смотрины преемника…

— Вряд ли. Это слишком мелкое «мероприятие» для президента России — приезжать в Киргизию из-за каких-то преемников. Все кандидаты бегут сами «показаться» в Москву. Мне больше представляется, что из всех зон влияния России более-менее верной остается только Центральная Азия, и президент Путин, возможно, решил лично «осмотреть» её. А в этом случае было бы неправильно не заехать в Киргизию хотя бы на полдня. Но при всем этом я не вижу таких важных на сегодня вопросов, которые можно было бы обсудить на таком высоком уровне. Россия не финансирует бюджет Киргизии. Бюджет трещит по швам. Запланированные ГЭС не построены. Руководство Киргизии ведет многовекторную политику. Особое внимание уделяется Китаю и ЕС. Наверное, в этой плоскости будут вестись разговоры. Путин хочет, чтобы Киргизия оставалась в сфере влияния России.

Что представляет собой оппозиционное поле Киргизии?

— Оппозиционный спектр очень широкий. Недовольных много, но монолитной оппозицию никак не назвать. Ее единство в первую очередь в недовольстве президентом. Какие-то силы периодически начинают объединяться по разным интересам — региональным, идеологическим. Но завершится ли это объединение, сказать тяжело.

Есть ли у вас ощущение того, что выборы будут досрочными, чтобы не дать оппозиции сплотиться, подготовиться, выдвинуть своего единого кандидата.

— Нет. Это легко вычислить. Я достаточно опытный человек, и в правительстве работал, и во власти побывал, и в оппозиции. Пока не вижу никаких причин, или каких-то персон, которые могли бы идти на досрочные выборы и были бы основания говорить об этом. Пока идет все по плану, в срок.
Источник: EurAsia Daily

Президент Кыргызстана Алмазбек Атамбаев в ходе своего визита в Брюссель побывал в офисе Euronews и ответил на вопросы корреспондента телеканала о соблюдении прав человека в республике, ее членстве в Евразийском экономической союзе, отношении к украинскому конфликту и борбе с терроризмом.

Euronews:
Известно, что международные правозащитники и ЕС выражали обеспокоенность тем, что Бишкек оставил в силе пожизненный приговор правозащитнику Азимжану Аскарову. Собирается ли Ваша страна реагировать на критику этого приговора, законность которого ставится под сомнение?

Алмазбек Атамбаев:
Чтобы законность приговора подвергнуть сомнению, надо сидеть не в Брюссель или не в Нью-Йорке. Надо, может быть, хотя бы поучаствовать в этом процессе. Мы приглашали всех заинтересованных лиц из ООН и так далее. И большая часть заседаний была в открытом режиме. Единственное – допрос свидетелей был в закрытом режиме. И я считаю, что суд любой страны надо уважать. Тем более я думаю, что наша страна заслуживает такого же уважения, как любая страна Евросоюза или как Соединенные Штаты Америки. Скажу честно: для меня тоже все эти годы была головная боль вот это дело Аскарова. Хотя я скажу так: я сам был 15 с лишним лет в оппозиции, и я никогда не слышал про правозащитника Аскарова, про журналиста Аскарова.
Вся эта история с Аскаровым вышла, когда мы попросили уйти военную базу США. Поэтому этот вопрос политизированный. ()

Euronews:

То есть, Вы считаете, что этот приговор был законным?

Алмазбек Атамбаев:
Вы знаете, это приговор суда. Более того, сейчас Аскаров его обжалует и будет рассмотрение еще и в Верховном суде. И все желающие, все, кто имеет какие-либо сомнения, могут приехать и на месте наблюдать за процессом.

Euronews:
В Кыргызстане есть много и других проблем – например, коррупция. Международная организация Transparency International опубликовала ежегодный Индекс коррупции, в котором Кыргызстан занял 136 место из 176 стран. Это означает, что уровень коррупции высокий. Как Ваша страна борется с этим явлением?

Алмазбек Атамбаев:
Я считаю, что это тоже политизированная оценка. Приведу несколько примеров. Вот у нас только благодаря борьбе с коррупцией доходная часть бюджета за последние 5 лет увеличилась в 3 раза. Только благодаря борьбе с коррупцией. Потому что у нас не построены какие-то новые крупные предприятия, у нас нет нефти или газа. И только благодаря борьбе с коррупцией мы смогли решать какие-то экономические проблемы. Я приведу цифры. У нас революция в Кыргызстане была 7 апреля 2010 года, тоже был такой же Майдан, как в Киеве, погибло 80 человек. После этого еще больше двадцати. После нас были революции в арабских странах, потом на Украине. Но за последние 5 лет мы смогли увеличить среднюю зарплату учителям в 4 раза, а среднюю зарплату врачей – в 3 раза. И сейчас, конечно, эти зарплаты невысокие, но ведь деньги на это мы нашли только благодаря борьбе с коррупцией. У нас за последние 5 лет возбуждены уголовные дела на 7 тысяч должностных лиц, в том числе – на более 550 руководителей госструктур, там около 40 судей, более 100 руководителей крупных подразделений силовых структур. Только на одной таможне, когда я стал президентом, за первые 3 года мы увеличили сборы в 3 раза – благодаря борьбе с коррупцией. Разве в той же Америке или других странах, которые критикуют, такое происходит? У нас нет неприкасаемых. У нас руководитель аппарата президента Атамбаева отсидел сейчас за то, что нарушил закон.

Euronews:
Господин Атамбаев, Ваша страна является членом Евразийского экономического союза, а в этом году — его председателем. Не считаете ли Вы, что этот союз отражает больше всего интересы России? И что Кыргызстан может оказаться в невыгодном положении, как это, по утверждению Лукашенко, произошло с Беларусью?

Алмазбек Атамбаев
Нам надо с кем-то торговать, нам надо как-то работать с соседями. Если мы не вступаем в Евразийский экономический союз, нам просто грозила блокада. В 2010 году, когда Казахстан нам устроил блокаду на 1,5 месяца, у нас даже были человеческие жертвы. Такое было, потому что блокада – это плохая вещь. Если нам предложат альтернативу, куда нам вступать. В Афганистан, что ли? Пожалуйста, мы готовы и сегодня вступить в Евросоюз. Я предлагал это, но мне открыто сказали: у нас нет общих границ. Тогда что ж вы нам предлагаете? У нас 6 миллионов человек. Замкнуться и жить как в джунглях, что ли? Мы должны развиваться, нам нужен рынок.

Euronews:
Но Вы считаете, что этот союз отражает прежде всего интересы России?

Алмазбек Атамбаев:
Я не знаю, может быть, так Россия хотела бы, или руководители России. Но сегодня этот союз выгоден и, например, Кыргызстану. Почему? Я приведу пример. В России работает более полумиллиона наших трудовых мигрантов, которые были в силу различных причин за годы независимости вынуждены туда уехать. Некоторые по 20-30 лет живут. И после вступления в ЕвразЭС у них хотя бы появились права. Раньше они были там как трудовые рабы. А теперь у них есть права. Они могут устраиваться на работу.

Euronews:
Как Вы видите конфликт на востоке Украины, Вы видите пути его решения?

Алмазбек Атамбаев:
В 2010 году, после нашей революции, у нас в июне тоже был такой конфликт, межэтническое столкновение организовано. Я считаю, определенными спецслужбами. Но ведь вы знаете, у нас там тоже были и захваты и районных администраций, и областных администраций. Я был премьером, потом президентом, но я никогда не звонил в Москву или Вашингтон. Я сам ехал в эти места. И когда мне говорили давайте, например, отрежем такой-то район, они дороги перекрыли, давайте им перестанем выплачивать пенсии, выключим электричество, я говорил: слушайте, тогда эти люди точно скажут, что мы как бы не в одной стране.
Кстати, когда случилась революция на Украине, я, конечно же, поддержал.
Потому что мы это проходили. Я сразу же послал поздравления – после США, по-моему, и какой-то европейской страны. Но при этом написал: будьте особо внимательны к межэтническим отношениям. Потому что эта карта может разыгрываться.

Euronews:
Как идет в Вашей стране подготовка к президентским выборам? Что бы Вы сказали тем людям, которые говорят, что российский президент Владимир Путин во время предстоящего визита в Кыргызстан укажет на удобного для Кремля кандидата?

Алмазбек Атамбаев:
Это – абсурд. Это те политики, которые в свое время довели нашу страну до такого абсурдного состояния. Да, было такое время, когда страна полностью зависела от всех соседей, когда стране любая соседняя республика могла выключить и газ, и свет и так далее. Мы – совершенно другая сегодня страна. И, конечно, Путин едет совершенно не для этого. У нас есть вопросы, которые надо обсудить, есть вопросы двусторонние. А решать, кто будет президентом Кыргызстана, будет не Москва, не Вашингтон, сами граждане Кыргызстана будет решать. Поверьте мне, у нас другая страна и другие люди, свои проблемы мы решаем сами.

Euronews:
Как Ваша страна борется с ИГИЛ и вообще с терроризмом?

Алмазбек Атамбаев:
Мы смогли значительно укрепить за последние годы наш антитеррористический центр. Все эти беды, эти игилы, мигилы, радикальные течения возникают из-за неграмотности людей. В последние годы, в прошлом году, в этом году мы направляем на образование в стране не 4-5%, как в других странах, а 24%.
Слава Богу, я не хочу сглазить, но пока у нас был, в отличии от соседних стран, где никаких революций не было, но у нас пока был всего один теракт – в китайском посольстве. И мы сразу же его раскрыли и приняли меры, чтобы не допускать (повторения). Это был теракт без человеческих жертв, сам террорист погиб.

Euronews:
Но Ваша страна отслеживает тех кыргызстанцев, которые, например, уезжают воевать в Сирию?

Алмазбек Атамбаев:
Конечно. Они начали сейчас возвращаться обратно. Туда ехали, мы знаем, какой дорогой, обратно откуда. И мы работаем с теми странами, где они скрываются, не выдают нам. Конечно, мы работаем в этом плане очень активно. Потому что это беда. Но главное – надо бороться не только с последствиями, а делать так, чтобы сам радикальный исламизм не возникал. Из чего возникает радикальный исламизм? Идеология так называемого Исламского государства – это на самом деле что-то типа социализма. Вот в ваших странах – они приводят примеры конкретных стран: арабских, центральноазиатских – сидят, по их мнению, диктаторы десятилетиями, у вас одна семья все разворовывает, а мы построим общество всеобщей справедливости. То есть, что надо делать? Здесь именно Кыргызстан может выступить примером. Потому что если люди видят, что реально власть избирается путем честных выборов, что постепенно налаживается справедливость, то можно пойти этим путем. Даже некоторые руководители исламских партий говорят: слушайте, может, надо было пойти путем именно Кыргызстана? Потому что если мы хотим, чтобы этого радикализма не было, то мы в мусульманских странах должны показать, что страна может пойти не только путем авторитарного, диктаторского режима или путем радикализма. Есть третий путь: это путь нормальной, демократической, светской страны. То, что мы и делаем.

Источник: Euronews

Мы беседуем с госсекретарем правления Акаева, академиком, ныне профессором Университета Манаса Османакуном Ибраимовым.

— Осмонакун Ибраимович, как по-вашему А.Атамбаев видит свое будущее после 2017 года и на какие шаги он готов идти, чтобы обезопасить себя?

— Первое, о чем мечтает, о чем сильнее всего озабочен Атамбаев — это не повторять печальную судьбу своих предшественников. Говоря проще, не быть свергнутым из-за очередного кризиса и жить где-то за пределами Кыргызстана, опасаясь преследования. На данный момент, это его самая большая головная боль. С другой стороны, он очень хотел бы создать такой прецедент, когда глава государства уходит с поста по истечении конституционного срока и уступает место новому президенту. Поэтому Атамбаев продолжает вновь и вновь повторять, как заклинание, что не переизберется на новый срок (хотя на это имеет полное право), даже считает дни, когда этот срок наступит и он покинет кыргызский Дворец Республики и переселится в другой, хотя меньший по размерам, но собственный дворец — в свою личную резиденцию в местечке Кой-Таш. Он сейчас почти закончил обустройство своей роскошной усадьбы в самом живописном месте близ Бишкека.

Фишка его конституционных реформ состоит в усилении полномочий премьер-министра, в чем его оппоненты сразу заподозрили желание Атамбаева либо быть премьером после президентства, повторяя политическую трансформацию Путина, либо иметь на этой должности своего человека, поскольку по новой конституции именно парламент назначает главу кабинета министров. Атамбаев надеется,  что его партия СДПК всегда сможет сколотить коалиционное большинство.

Мне представляется, что все это теория, а куда повернет жизнь, как изменится политический климат в нашей беспокойной стране, никто не знает. Ведь первый наш президент Аскар Акаев минимум три раза вносил изменения в конституцию и обезопасил себя так, что вообще комар усы не смог бы точить, но что в итоге получилось? Он не только лишен законного статуса экс-президента, но даже не получает положенную ему государственную пенсию, не говоря о каких-то телохранителях, машинах или жилье. Зато Роза Отунбаева наградила себя заоблачной пенсией, особняком в государственной резиденции, собственным фондом, другими привилегиями, главное, статусом экс-президента, поработав всего год. Ни в одном законе нет понятия о так называемом «переходном президенте», законность которого, кстати, совершенно справедливо поставил под сомнение сам  президент Атамбаев.

 — Как предполагаемые изменения в Конституцию усилят позиции Сооронбая Жээнбекова перед президентской гонкой?

—  Усилятся. Он человек с юга Кыргызстана, где наибольшее число избирателей, где он работал несколько лет губернатором. Но у меня нет никакой уверенности в том, что тот ли он человек, на которого Атамбаев ставит. Потому что Алмазбек Шаршенович является политиком, который редко держит слово и редко доводит дело до конца, часто меняя свои взгляды на вещи. Потом нельзя забывать о тех серьезных политиках, которые давно готовятся к такой гонке, аккумулируя финансы и договариваясь с внешними игроками.  Очень возможны и другие сценарии, когда, например, внезапно уходит Атамбаев с поста президента в связи болезнью или другими форс-мажорными обстоятельствами и мы будем поставлены перед фактом. Вот тогда мы и увидим, кого на самом деле готовил на свое место Атамбаев. Поэтому, повторюсь, все возможно. А потом мы не знаем позицию Москвы на этот счет, не знаем, какие настроения могут быть в важных западных столицах, в Вашингтоне Дональда Трампа, хотя администрация Обамы так и не смогла различать Центральную Азию на карте мира. Я могу предположить и другое: если Путин с Трампом смогут найти общий язык, если эти два «крутых парня» мировой политики сговорятся поделить мир «по интересам», то мы станем свидетелями совсем иного развития событий и в Кыргызстане. Ведь мир на глазах меняется и приоритеты могут поменяться. Мы живем в такое время, когда хороших новостей почти не слышно, но вянут уши от праворадикальной или леворадикальной трескотни. Присовокупите сюда растущее влияние на электорат исламистов, а также так называемый экономический популизм, что взял верх и очаровал избирателей в самой Америке. Как видим, люди на все это клюют, бегают за такими политиками, голосуют за них, а результаты голосований приносят шок и глубокое разочарование. Заодно и опасение  за страну и тревогу за будущее.

— Что означают последние кадровые перестановки в  силовых структурах? В частности, назначение своего телохранителя У.Исраилова на пост министра МВД?
— Мне представляется, что Атамбаев под занавес пытается, как это происходило во времена  Акаева и Бакиева, расставлять на ключевых должностях своих доверенных людей. Людей, что называется, из ближнего круга. Я в этом не вижу, в общем-то, ничего нового и удивительного. Это такая логика политического мышления в странах постсоветского пространства. Это мышление или эта традиция  уходит своими корнями во времена Сталина, потом Хрущева и Брежнева. Такое происходит в странах, где не соблюдаются законные демократические процедуры, где все зависит от итога «подковерной борьбы бульдогов», как говорил Черчилль.
Вспомните дело  Талгарбекова, Сарыгулова и ряда других несостоявшихся «путчистов», с которыми якобы работали, по их собственному признанию, и которых вдохновляли некие генералы, в том числе и русские. Поэтому у Атамбаева,  действительно, есть повод не верить генералам, в том числе русским, о чем он как-то раз проговорился. Что касается Исмаилова, то это именно тот случай, когда кадровый потенциал иссяк, иные не оправдали надежды, и взор президента невольно обращен на чуть ли не семейный круг: на телохранителей, водителей, разных там племянников, посаженных отцов собственных детей и т.д. Конечно, все это неизбежно приведет к деградации власти, ее внутреннему разложению, самое печальное, повторения такого же сценария по круговой волне, как на центральном, так  и местном уровнях. Такие сценарии у нас, как правило, плохо заканчивались.

-Возможно ли что кандидатом в президенты станет человек из силовиков?
— Возможен. Но опять же возникает вопрос: как такой план претворит в жизнь действующий президент? Ведь генералы бывают хороши, когда какая-нибудь чрезвычайка или очередной социальный бунт, хаос. Но пока этого в Кыргызстане нет и, дай Бог, чтобы этого не было. Очень хочется избирать очередного президента в мирных, нормальных условиях, когда не давит на избирателя эффект чрезвычайщины, когда вынужденно голосуешь за человека, потому что он выгнал кого-то из президентов,  показал себя неким героем улицы. По крайней мере, так было до сих пор. Хотелось бы, чтобы этого больше не повторялось.

Беседовал Адам Мекенов.

Источник: “Республика”

-Как вы думаете, почему у президента была такая речь 31 августа?

– Не знаю. Сегодня президент публично заявляет: «Кто выступает против поправок в Конституцию, тот выступает против страны». Президент и его окружение не принимают иной взгляд и иное мнение. Они отказывают нам в праве иметь собственное мнение. И попытка отстоять свое мнение расценивается как предательство и преступление. Люди, которые критикуют инициативу президента, становятся объектом гонений и дискредитации, с использованием всего государственного ресурса – информационного и других.

– Вы имеете в виду себя?

– Себя и других. Многие наши партийцы уволены, бизнесменов преследуют, заставляют их отказаться баллотироваться в местные органы власти от нашей партии, иметь дело с партией. Как в старые времена, для этих целей используются силовые структуры. А государственные телеканалы и подручные СМИ распространяют клевету и ложь. Хватило полтора года, чтобы Атамбаев и его приближенные, не скрывая, демонстративно стали пренебрегать Конституцией. Конституционная конструкция сломалась, и страной управляют не по Конституции, а по праву сильного.

– До какой степени будет противостояние сторонников и противников поправок в Конституцию? Эта ситуация, честно говоря, выматывает…

– Сейчас основной причиной и предметом конфронтации служит Конституционная реформа. Рано или поздно вопрос референдума так или иначе разрешится. Атамбаев отказался от своей основной концепции, но ему очень важно провести какие-нибудь изменения. Иначе, как признался Икрам Сатарович, ему придется досрочно уйти.

– Почему?

– Потому что на карту поставлено все. Из-за этих поправок он поругался с бывшими соратниками по Временному правительству, разделил народ, отказался от своей истории. И потеряв все это, остаться ни с чем, это смерти подобно. Атамбаев способен на поступки. Если референдум не пройдет, он уйдет, как де Голль. И его окружение об этом знает, поэтому они идут ва-банк. Но давайте рассуждать спокойно. Ну, пройдет референдум… И что дальше, с чем он останется? Он назло всем хочет провести этот референдум насильно, это приведет его к пирровой победе. Он все потеряет: друзей, соратников, свою героическую историю – и что дальше? Что после 11 декабря изменится? И через несколько лет последствия этих реформ будут отрицательными. О его реформах люди будут вспоминать, как о «реформах» Акаева и Бакиева.

– Лично у меня такое впечатление, что весь сыр-бор вокруг статьи 41 Конституции?

– Это чепуха.

– Тогда в чем смысл этих реформ, на ваш взгляд?

– Атамбаев создал рабочую группу в начале апреля этого года, они вынесли большое экспертное заключение. Я ознакомился с этим документом. Там сказано, что нынешняя Конституция создана по западному образцу, в ней приоритет отдается правам человека, об обязанностях гражданина говорится минимум, а о правах – максимум. И в том же документе говорится, что существование конституционного надзорного органа – Конституционной палаты – является опасностью для страны и государства, соответственно, предлагали ликвидировать этот орган. И Атамбаев решил предложить нечто новое, новую модель государства, как в свое время Каддафи. Но это новое оказалось давно известным старым. В основе его новой модели лежит приоритет прав общества и государства над правами человека. Из всех учебников известно, что это первый признак тоталитаризма. Идеологию определяет правящая клика, что правда, что неправда, указывается правящей партией. Кто против, тот объявляется врагом народа. Что происходит и сегодня: кто не согласен с поправками к Конституции, дискредитируется, подлежит морально-политическому и финансовому уничтожению. Эта модель не просто так появилась, это его убеждение, его сущность. Но под натиском международного сообщества, Венецианской комиссии и местных активистов Атамбаеву пришлось отказаться от этой идеи. Но и оставшаяся часть представляет угрозу для страны

– В чем эта опасность?

– Предлагаемые поправки увеличивают полномочия президента и правительства за счет парламента, увеличивают роль президента за счет судов, уменьшается роль местного самоуправления, судейского местного самоуправления и парламента. Самая главная опасность – уменьшение влияния института конституционного надзора через усложнение принятие решений. Сначала Конституционная палата принимает предварительное решение, через три месяца двумя третями принимает окончательное решение. То есть у президента и парламента будет три месяца на то, чтобы выкрутить руки членами КП, чтобы они не набрали две третьих. Но самая главная опасность – правительство раздвоено. Оно не представляет собой единый институт. Два члена правительства – глава ГКНБ и министр обороны – будут назначаться и освобождаться исключительно президентом. То есть они фактически не подчиняются премьер-министру. Учитывая общую культуру наших политиков, их прагматичный и меркантильный интерес, президент, у которого в прямом подчинении будут силовые структуры, приведет к неразрешимому конфликту, деморализует и дезорганизует работу правительства. Это не мина, а бомба.

Источник: «Новые лица»

Современный человек в своем развитии недалеко ушел от обезья­ны, жизнь его определяют те же законы, что и десятки миллионов лет назад, и будущее не сулит человечеству ничего хорошего. Эволюционист, палеоневролог, доктор биологических наук, профессор, заведующий лабораторией развития нервной системы ­Института морфологии человека РАМН Сергей Вячеславович Савельеврассказывает об эволюции и деградации мозга и делится своими прогнозами развития человечества.

Как и для чего развивался ­человеческий мозг?

Мозг эволюционировал не для того, чтобы мы стали хорошо думать, создавать бессмертные произведения, решать математические проблемы или посылать людей в космос. Он развивался, чтобы быстро и эффективно решать биологические задачи. У нас плохие ногти, медленные ноги, нет крыльев, отвратительная анатомия — мы ходим на двух ногах, как динозавры. И наше единственное преимущество перед другими биологическими видами — размер мозга.

Мозг формировался под действием биологических законов очень долгое время. Наши далекие предки, как все приматы, жили 50 млн лет на деревьях. Потом, 15 млн лет назад, они с этих деревьев спустились. По официальной версии они без всякой на то причины бросили прекрасные леса, полные еды, и отправились есть корешки в чистые поля — туда, где их запросто могли растерзать хищники. Конечно, это глупость. Обезьян из джунглей не так-то просто выгнать — их можно заманить только едой. Значит, они вышли на берега озер, которых тогда в Африке было очень много, за рыбой, икрой и яйцами гнездившихся там птиц. Переизбыток пищи, богатой белком, отсутствие конкуренции за нее — вот основа счастья наших предков. Этот райский период продолжался около 10 млн лет. Чем же занимались приматы, когда решили проблему еды? Вопросами размножения и доминант­ности. Началась жестокая половая конкуренция, и наши предки стали выяснять между собой отношения. Избыток пищи рождает социальные проблемы — этот биологический закон действует и поныне. Пока все ходят на работу и ­зарабатывают деньги, в семье все хорошо. Как только на работу ходит один, остальные начинают выяснять отношения между собой.

Возникшая в то время речь была инструментом половой конкуренции? И вызвала ли она рост мозга?

Речь и коммуникация возникли как основа для совместных действий при охоте в воде. Но очень быстро их начали использовать по-другому — для обмана. В любом мире продемонст­ри­ровать способность к действию гораздо проще и выгоднее, чем что-то сделать. Вот представьте себе: приходит самец к самке и рассказывает, что он поймал огромную рыбу, но вдруг появились злые звери, ­отняли ее и съели. У вас уже рождается образ — а событий-то никаких не было. Он все это придумал, чтобы достичь результата: покорить самку и изготовить себе потомка. Речь стала эволюционировать потому, что она не подразумевает никакой дея­тельности. Она энергетически более выгодна. Врать выгодно везде, и этим занимаются все. Речь ­помогала ­в конкурентной борьбе за пищу, за самку, за доминантное положение в стае. Однако речь не такое приобретение, которое перестраивает или увеличивает мозг. У микроцефалов, например, мозг меньше, чем у шимпанзе, но при этом они неплохо говорят.

Когда же мозг начал расти?

Десять миллионов лет назад в момент перехода от обезьяны к человеку возникла система социализиации и начал действовать социальный отбор. Поскольку группа приматов могла решать свои задачи только в стабильной ситуации, когда никто между собой не грызется, самых агрессивных и самых умных стали либо уничтожать, либо изгонять из стаи. В результате этой скрытой формы селекции шла эволюция. С одной стороны, это был консервирующий, или стабилизирующий, отбор: благодаря отказу от биологической индивидуальности создавалась группа с определенными усредненными свойствами. С другой стороны, изгоняемые особи мигрировали, приспосабливались к новой среде, плодились и снова изгоняли асоциальных и самых умных. Так появлялся новый миграционный путь. И если мы проследим историю движения человечества, то выясним, что на каждом новом месте мозг немного увеличивался и за несколько миллионов лет достиг максимального размера — 1650 г, что почти на 300 г больше, чем у современного человека.

Как социальный отбор внутри группы повлиял на формирование мозга?

Миллион с небольшим лет назад социальная структура общества благодаря жесточайшему внутреннему отбору развила лобную область мозга. У человека эта область огромная: у остальных млекопитающих она гораздо меньше относительно всего мозга. Сформировалась лобная область не для того, чтобы думать, а чтобы заставить человека индивидуального делиться пищей с соседом. Ни одно животное не способно делиться пищей, потому что еда — источник энергии. А людей, которые не делились пищей, в социальной группе просто уничтожали. Кстати, мы все знаем пример работы лобной области — это анорексия. Человека, который, чтобы похудеть, перестает есть, заставить потом невозможно — и в конце концов он умирает. Но, оказывается, его можно вылечить: если подрезать ему лобные области, он начнет есть. Этот метод практиковали до 1960-х годов, пока не запретили психохирургию.

Когда и почему человеческий мозг начал уменьшаться?

Мозг рос, пока было куда мигрировать и пока людям приходилось решать только биологические задачи. Когда человечество столкнулось с социальными проблемами, мозг стал терять в весе. Этот процесс начался примерно 100 тыс. лет назад. Приблизительно 30 тыс. лет назад это привело к уничтожению неандертальцев. Они были умнее, сильнее, чем наши предки кроманьонцы; они творчески решали все проблемы, придумывали орудия, средства добывания огня и т.д. Но из-за того что они жили небольшими популяциями, у них социальный отбор был меньше выражен. А кроманьонцы пользовались преимуществами больших популяций. В результате длительного негативного социального отбора их группы были хорошо интегрированы. Благодаря популяционному единству кроманьонцы уничтожили неандертальцев. Против массы ­посредственностей даже самые сильные гении ничего не могут сделать. В конце концов мы остались на этой планете одни.

Как показывает эта история, для социализации большой мозг не нужен. Прекрасно социализированная тупая особь интегрируется в любое сообщество гораздо лучше, чем индивидуалист. В ходе эволюции личными талантами и особенностями жертвовали ради биологических преимуществ: еды, размножения, доминант­ности. Вот какую цену заплатило человечество!

То есть вес мозга говорит о способностях человека?

Да, о его потенциальных возможностях. В 75% случаев у человека, обладающего большим мозгом, в четыре раза больше шансов стать гением или обладать талантом, чем у человека с маленьким мозгом. Это факт, статистика.

Почему умственный труд дается нам с трудом? Это тоже результат уменьшения мозга?

Мозг — странная структура.

С одной стороны, он позволяет нам думать, с другой — не позволяет. Ведь как он работает? В расслабленном состоянии, когда вы отдыхаете, скажем, смотрите телевизор, мозг потребляет 9% всей энергии организма. А если вы начинаете думать, то расход повышается до 25%. А ведь у нас за плечами 65 миллионов лет борьбы за еду, за энергию. Мозг привык к этому и не верит, что завтра ему будет, чем питаться. Поэтому он категорически не хочет думать. (По этой же причине, кстати, люди склонны переедать.) В ходе эволюции даже возникли специальные защитные ­механизмы: когда вы начинаете интенсивно работать, размышлять, у вас тут же вырабатываются специальные соединения, вызывающие раздражение: вам хочется есть, в туалет, у вас возникает миллион дел — все, что угодно, только бы не думать. А если вы ложитесь на диван со вкусной едой, организм приходит в восторг. Тут же начинает вырабатываться серотонин — он всего на ­положение одной молекулы отличается от ЛСД. Или дофамин, или эндорфины — гормоны ­счастья. Интеллектуальные затраты так не поддерживаются, и организм им сопротивляется. Мозг большой не для того, чтобы работать все время, а чтобы решить проблему энергии. У вас возникла биологическая задача, вы включились и напряженно поработали. А как только решили задачу — тут же выключились и на диван. Выгоднее иметь огромный мощный компьютер, запустить его на три минуты, решить задачу и тут же отключить.

Мозг всегда работает целиком?

Нет, он к этому не приспособлен. Когда вы смотрите кино, работают затылочные области, когда слушае­те музыку — височные. И даже меняется кровоснабжение — то к слуховой области, то к ­зрительной, то к моторной. Поэтому, если вы хотите сохранить мозг в целости, нельзя заниматься, например, одной физкультурой. Если вы не будете при этом давать себе интеллектуальные нагрузки, причем разнообразные, то кровоснабжение будет проходить преимущественно в моторных областях, а не в интеллектуальных, то есть ассоциативных, и там раньше начнется склероз. Старушка будет подвижная, стройная, но в полном маразме.

Из-за этой особенности мозга нам сложно делать несколько дел одновременно?

Да, конечно, много дел требуют повышенной концентрации, и энергетические затраты резко возрастают. Приток крови идет сразу к нескольким областям, сопротивление мозга нарастает: чем больше вы включаете нейронов, тем больше мозг не хочет работать.

Как заставить ленивый мозг работать?

Сделать это очень сложно. Конечно, мозгу можно сулить какие-то отсроченные результаты, но биологические организмы требуют только немедленных результатов: до завтра ведь можно и не дожить. Так что этот способ подходит единицам. А вот обмануть мозг можно. Для этого существует два приема. Первый — с помощью обманных обещаний, второй — с помощью так называемой смещенной активности. Приведу пример. Собака сидит около стола, вы — за столом, на столе — бутерброд. Собака хочет стащить бутерброд и понимает, что ее накажут. И вот она сидит-сидит между двух огней и вдруг ­начинает остервенело чесать за ухом. Она не может ни остаться безучастной, ни среагировать — и выбирает третий путь. Это и есть смещенная активность — занятие делом, ­напрямую не ­относящимся к тому, что вам действительно нужно. Это то, что загнано в щель между биологической («хочу») и социальной («надо») мотивацией. Писатели, скажем, начинают писать совсем не то, что должны, фотографы — снимать что-то не относящееся к заказу — и результаты часто бывают гениальными. Кто-то называет это озарением, кто-то вдохновением. Достичь этого состояния очень сложно.

Можно ли сказать, что спо­собности человека заложены в его мозге?

Да, и их нельзя ни расширить, ни увеличить — только реализовать. Например, у художника огромные затылочные поля — раз в пять-шесть больше (по весу, размеру, числу нейронов), чем у обычного человека. Этим определяются его способности. У него больше ресурс по ­обработке, он будет видеть больше цветов и деталей, поэтому вы никогда не сможете с ним договориться о том, что касается изобразительной оценки. Людям с разными способностями трудно понять друг друга. И чем сильнее выражены их способности, тем хуже.

Как выявить способности человека?

Психология этого, к сожалению, не может. А технические средства пока не очень развиты. Однако, я уверен, через пять-десять лет технологии усовершенствуют, появятся высокоразрешающие томографы (сейчас их разрешение — 25 микрон, а нужно 4—5 микрон), и тогда с помощью специального алгоритма можно будет сортировать людей по способностям и отбирать гениев в разных областях.

Звучит устрашающе. К чему это приведет?

К тому, что мир изменится навсегда. Самое приятное — благодаря такой сортировке люди смогут заниматься тем, к чему они дейст­вительно склонны. И это принесет ­многим счастье. Не надо будет никого травить газом Эр-Эйч, как в фильме «Мертвый сезон», чтобы все были ­тупыми и счастливыми. Еще одно последствие — индивидуальные различия перекроют этнические, и расовые проблемы исчезнут. Зато появятся новые — такие, с которыми человечество еще никогда не сталкивалось. Потому что гении, которых отберут искусственным путем, кардинально и, главное, незаметно для окружающих изменят мир. В ближайшем будущем человечеству предстоит очень короткая, но очень яростная гонка. Кто первый создаст систему сортинга, тот будет править миром. Вы же понимаете, что в первую очередь эту технологию используют не на благо общества, а в военных целях. Это будет чудовищно. По сравнению с этим Вторая мировая война покажется игрой в солдатиков.

А в каком направлении сегодня идет естественный эволюционный процесс?

Негативный социальный отбор, начавшийся 10 млн лет назад, дейст­вует по сей день. Из общества до сих пор изгоняют не только асоциальных элементов, но и самых умных. По­смотрите на судьбы великих ученых, мыслителей, философов — мало у кого хорошо сложилась жизнь. Это объясняется тем, что мы, как обезьяны, продолжаем конкурировать. Если среди нас появляется доминантная особь, ее надо немедленно ликвидировать — она же угрожает каждому лично. А поскольку посред­ственностей больше, любой талант должен быть или изгнан, или просто уничтожен. Именно поэтому в школе отличников преследуют, обижают, третируют — и так всю жизнь. А кто остается? Посредственность. Зато прекрасно социализированная.

То есть мы до сих пор живем по тем же законам, что и десятки миллионов лет назад?

Да, мы такие же обезьяны, как и раньше, и живем по тем же обезьяньим законам, что и 20 млн лет назад. В основном все едят, пьют, размножаются и доминируют. Это основа устройства человечества. Все остальные законы, системы только маскируют это явление. Общество, в котором нет-нет да появляются одаренные люди, придумало такой способ маскировки наших обезьяньих корней и желаний, чтобы оградить биологические начала от социальных. Но и сегодня все процессы — в сфере политики, бизнеса и т.д. — строятся по биологическим законам. Предприниматели, например, стремятся на всем сэкономить, чтобы получить конкурентные преимущества и таким образом повысить свою доминант­ность. Социальные же законы, моральные и этические установки, привитые родителями, наоборот, мешают бизнесу, и все стараются их обойти, чтобы больше заработать.

Раз все построено на инстинк­тах, значит, чтобы управлять людьми, надо к этим инстинктам и апеллировать?

А все так и делают. Ведь что обещают политики? Каждому мужику по бабе, каждой бабе по мужику, каждому мужику по бутылке водки. Мы вам изменим социалку — вы будете лучше жить. Мы вам сделаем доступное медицинское обслуживание — вы деньги сэкономите и здоровье сохраните. Мы вам снизим налоги — у вас будет больше еды. Это все биологические предложения, связанные с энергией и продолжительностью жизни. А где социальные предложения? Почти никто из политиков не говорит об изменении социальной структуры общества, о ценностях. Вместо этого они говорят: мы дадим вам денег — а вы размножайтесь. Или вот еще пример доведенной до абсурда инстинктивной формы поведения по установлению доминантности — умный дом Билла Гейтса. В этом доме есть хозяин — он входит, и для него настраивается кондиционер, меняются влажность, свет. Уходит — и все подстраивается под запросы менее главного начальника. То есть в доме, по сути дела, находится стадо бабуинов, которые своим появлением в каждой комнате доказывают друг другу, кто главнее. И это называется умный дом? Да это шизофрения в обезьяннике. Апофеоз биологического начала. А подается все это как устройство мира будущего. Какое устройство мира будущего?! Того и гляди хвост отрастет до колена при таком будущем. Все нововведения направлены на одно и то же.

Похоже, что перспективы нашей цивилизации в том, что касается интеллекта, радужными не назовешь.

Если цивилизация сохранится в нынешнем виде, в чем я сомневаюсь, то наш интеллектуальный уровень сильно упадет. Это неизбежно. Уже сейчас образовательный ценз значительно снижается, потому что возникла великая вещь — информационная среда, которая позволяет людям имитировать знания, образованность. Для приматов это очень большой соблазн — такая имитация позволяет ничего не делать и иметь успех. При том, что интеллектуальное развитие будет снижаться, требования к уровню социальной адаптированности будут повышаться.

Вот, например, объединили Европу. Кто оказался самым успешным? Умные? Нет. Наиболее мобильные и социализированные, те, кто готов переезжать в другие города и страны и прекрасно там приживается. Сейчас эти люди приходят во власть, в структуру управления. Европа, объединившись, ускорила деградацию интеллекта. На ­первый ценност­ный уровень выходит способность человека поддерживать отношения, на второй — все остальное: профессионализм, умения, навыки. Так что нас ждет интеллектуальная деградация, уменьшение размеров мозга, отчасти, может быть, физическое восстановление — сейчас же пропагандируется здоровый образ жизни.

Человек не может обладать и высокими умственными способностями, и развитыми социальными навыками?

Очень редко. Если человек думает о чем-то своем, ищет решения, которых до него не было в природе и в обществе, это исключает высокий уровень адаптированности. И даже если общество признает его ­гением, он в него не впишется. Высокая социализация, в свою очередь, не оставляет ни на что времени. Массовики-затейники мало пригодны к подневольному труду. Потому что они приобретают доминантность, повышают свой рейтинг с помощью языка, а не дел.

Отличается ли мозг женщины от мозга мужчины?

Женский мозг меньше мужского. Минимум разницы в среднем по популяции 30 г — максимум 250 г. За счет чего он меньше? За счет ассоциативных центров, отвечающих за абстрактное мышление, — они не очень нужны женщине, так как ее биологическая задача связана с размножением. Поэтому женщины бывают особенно успешны в облас­тях, относящихся к воспитанию, образованию, к ­культурологической идентификации, — они хорошо поддерживают, сохраняют, передают преемственные культурологические системы — музеи, библиотеки. Кроме того, они добиваются прекрасных результатов в стабилизированных сообществах, там, где все правила уже определены и хорошо известны. Ну и, конечно, женщины бывают гениями — мозг очень изменчивая структура.

Источник:  «Harvard Business Review — Россия»