«Сейчас страна топчется на месте, ключевые процессы заморожены, и в Киргизии это чувствуют. Кто-то называет этот период «застоем», кто-то — затянувшимся периодом «междуцарствия». Ощущение затянувшейся паузы может нервировать. Наверное, кому-то интересно, чтобы эта пауза закончилась», — заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института СНГАндрей Грозин рассказал о своем видении текущей ситуации в Киргизии.

-Будут ли президенты Владимир Путин и Сооронбай Жээнбеков обсуждать отставку Нурсултана Назарбаева?

— Обойти вниманием отставку президента Казахстана и назначение Касым-Жомарта Токаевана эту дожность стороны точно не смогут. Но практический выхлоп этого гипотетического обсуждения ситуации в Казахстане ограничится координацией экономических стратегий между Россией и Киргизией. И сейчас Бишкеку и Москве нужно выстраивать стратегию, исходя из своих национальных интересов и рассчитывая на «долгую игру».

Все-таки своим заявлением об отставке Назарбаев дал толчок событиям, которые будут длиться довольно долго. Вне зависимости от сроков президентских выборов — состоятся ли они в ранее назначенный срок в 2020 год, или пройдут досрочно — процесс передачи власти будет растянут по времени.

Возможно, что он даже не будет привязан к конкретным выборам, а во многом будет зависеть от физического здоровья Нурсултана Назарбаева.

Бишкек при всем желании никак не сможет повлиять или участвовать в процессах, запущенных в Астане. Москва, так же как и Бишкек, не имеет такой возможности. Все ключи от Казахстана лежат в Астане, а не в Москве, не в Вашингтоне, не в Пекине и уж тем более не в Бишкеке.

Сейчас Киргизия может предложить России только свое видение происходящего процесса в соседней стране. Однако, полагаю, что в силу интенсивного трехдневного перезвона между Кремлем и Акордой, в России и так неплохо осведомлены о происходящем.

Правительство Казакстана

—Визит Владимира Путина в Бишкек обсуждается с момента его объявления. Чем вызвано такое внимание?

— В Киргизии, как мне кажется, слишком зациклились на этом визите. В СМИ действительно идет вал публикаций с предположениями, оценками, размышлениями о том, что может привести Россия, что сделает по тому или иному поводу Владимир Путин. Мероприятию уделяется слишком много внимания.

У меня вообще складывается ощущение, что в Киргизии последний месяц есть только три темы: визит Путина, раскол «Социал-демократической партии Кыргызстана» и ситуация на границе с Таджикистаном. И то, третья тема постепенно затихает.

С точки зрения Бишкека, такое внимание к теме объяснимо. Государственный визит президента страны-партнера вообще вещь нечастая. Но меня смущает то, что после такого накала страстей возможен эффект «обманутых ожиданий».

— Что вы имеете в виду под «эффектом обманутых ожиданий»?

— СМИ формируют у читателя мнение, что в Бишкеке 28 марта случится эпохальное событие. Что после него в Киргизии молоко и мед потекут реками в страну.

Мне показалось, что от этого визита в Киргизии ждут очень-очень многого. Может, нужно сейчас снизить планку, чтобы потом меньше расстраиваться?

Нужно смотреть на ситуации здраво. Россия — это стратегический партнер Киргизии, Путин — это президент страны-партнера. Но он приедет не для того, чтобы решать проблемы Киргизии. А у меня складывается такое ощущение, что в Бишкеке многие всерьез на это рассчитывают. И после его приезда какие-то из этих проблем решатся.

Но нужно понимать, что президент России, при всем его хорошем отношении к Киргизии, — руководитель другого государства. Решать проблемы Киргизии — это не его работа. Он может попытаться их учесть, в рамках российских проблем попытаться решить киргизские, может как-то помочь. Но не более того.

Дело в том, что какими бы ни были отношения между Россией и Киргизией — плохими, хорошими, очень хорошими, — нужно помнить, что Киргизия — суверенное государство. Со своей повесткой, со своими проблемами, со своими успехами и так далее. В первую очередь о своей независимости должна помнить сама Киргизия.

Бишкек

Но сейчас у меня складывается такое ощущение, что политическая элита ждет приезда Путина, видимо, рассчитывая, что президент России «их рассудит», решит накопившиеся проблемы, даст мешок денег или даже два и улетит.

— Какие именно проблемы вы имеете в виду?

— Из внутренних — неэффективность и какую-то аморфность системы государственного управления плюс накопившиеся проблемы в экономике.

Из внешних — потенциально сложные отношения с китайскими партнерами по проекту железной дороги через Киргизию, проблемы безопасности через размещение второй российской военной базы. И тогда все будет хорошо — страна процветает и развивается.

Но я хочу спросить, Бишкек, а вы-то сами что-то делать будете, чтобы эти мечты воплотились в реальность? У меня четкое ощущение, что никто в Киргизии всерьез ничего не делает. Понятно, что нынешний премьер-министр — человек, который вроде «пороха не боится, но и не изобретет его». То есть Мухамметкалый Абулгазиев —нормальный чиновник, но едва ли он способен на прорывные экономические решения, столь необходимые стране.

Последние полгода как минимум Киргизия топчется на месте. Республика погрязла в мелких разборках, когда бывший президент предъявляет претензии действующему. Они до сих пор пытаются выяснять, кто из них более ценен для страны, для народа и для будущего.

И эти взаимные упреки, переходящие в оскорбления, не способствуют сосредоточению внимания на действительно важных вещах.

Рассчитывать только на добрую волю внешних партнеров, неважно, кто это — россияне, китайцы, американцы, — конечно, можно. Но это будет не слишком продуктивно. Свои проблемы нужно решать самим. Это банально, но в Бишкеке это почему-то не всегда понимают.

Правительство Бишкек

— Ранее вы говорили, что нынешняя система власти в Киргизии малоэффективна. Что-то изменилось, на ваш взгляд?

— Нет. Система продолжает сбоить, работать с запозданием и остается неэффективной. Недавний конфликт на киргизско-таджикской границе — одно из проявлений системных проблем. Чиновники из Бишкека спохватились на второй день, когда пошли первые жертвы.

Хорошо, что ситуация разрешилась. Но при неблагоприятном стечении обстоятельств она могла иметь далеко идущие и весьма неприятные последствия.

Хочу поделиться одним интересным наблюдением. В России, когда этот конфликт стал разворачиваться, на него обратили пристальное внимание. Появилось большое количество самых разнообразных оценок разных сторон, в том числе в СМИ транслировались настроения откровенно алармистские. При том что только в 2018 году было три подобных столкновения. Но тогда это проходило как незначительное событие. А сейчас ожидали начала чуть ли не локального конфликта в Туркестане.

Это интересный феномен, которого еще год назад не было.

— Что Москва ждет по итогам визита президента Путина в Бишкек?

— В отличие от Киргизии, в России визит Путина в Бишкек рассматривается как совершенно проходное мероприятие. От этих переговоров ничего не ждут — ни катастрофы, ни революционного прорыва. Это обыкновенный рабочий визит. И на фоне такой оценки российских СМИ совершенно разной идеологической направленности чрезмерный интерес со стороны Бишкека очень сильно контрастирует.

Это странно и нездорово. Предполагаемая встреча расценивается российскими СМИ как рядовое мероприятие, направленное на решение текущих задач и технических проблем. Подобное отношение демонстрирует отсутствие интереса со стороны рядовых россиян, политического класса и бизнес-сообщества.

В Киргизии ситуация другая. Она объясняется не разницей в размерах страны, бюджетах, экономиках, политического влияния и так далее. Дело во внутренней ситуации и настроении Бишкека.

Сейчас страна топчется на месте, ключевые процессы заморожены, и в Киргизии это чувствуют. Кто-то называет этот период «застоем», кто-то — затянувшимся периодом «междуцарствия». Ощущение затянувшейся паузы может нервировать. Наверное, кому-то интересно, чтобы эта пауза закончилась. А если получится ее преодолеть через визит лидера дружественного государства — это, наверное, хорошо.

Сооронбай Жээнбеков и Владимир Путин

В России на эту внутрикиргизскую паузу смотрят иначе. Мы помним, что Киргизия — страна двух революций (вооруженные перевороты в Киргизии произошли в 2005 и 2010 годах, — прим. ИА REGNUM ). Текущее отношение Москвы к Бишкеку сейчас благожелательное просто потому, что он не генерирует тех проблем, которые были раньше.

Отсутствие потрясений вывело республику на периферию российского общественного и политического интереса.

—Эксперты говорят об инвестициях, которые Путин может привести в Бишкек. Как вы оцениваете эту вероятность?

— Не думаю, что на встрече президентов будут приняты какие-то прорывные решения. Я не вижу перспектив появления каких-то внятных экономических договоренностей. Причина проста — Киргизии нечего предложить российскому бизнесу. Крупных проектов ждать неоткуда.

Что может предложить Бишкек? Немногое — активизацию работы в агросекторе и, возможно, попытку продвинуть идею участия России в энергетических проектах (Камбар-Ата и Верхне-Наринский каскад ГЭС, — прим. ИА REGNUM ), хотя это очень сомнительная перспектива.

Конечно, Владимир Путин может волевым решением направить «РусГидро» в Киргизию. Опять. Но у нас в последние годы так уже не делается. Вряд ли, при отсутствии экономической целесообразности и привлекательных перспектив, кого-то будут ломать через колено.

Тот же «Газпром», который является одним из основных инвесторов в Киргизии, если не считать рудника «Кумтор», не занимается чистой благотворительностью. Это бизнес-проект, компания вкладывает деньги и извлекает из этого прибыль. Как и любой нормальный инвестор.

Но в энергетику Киргизии никто вкладываться не спешит. Причин множество — от необходимости больших вложений в проекты уже на первых этапах реализации до сомнительной их окупаемости. Даже если не брать в расчет политические риски, которые актуальны для Киргизии больше, чем для многих постсоветских стран.

ГЭС. Киргизия

Последний момент актуален не только для энергетических проектов в стране, но и для горнодобывающего сектора.

Получается, что возможностей для российских инвесторов в Киргизии немного. В этом случае президент России может обратиться к российским бизнесменам в духе «вкладывайте деньги за все хорошее и против всего плохого». Но без конкретики это едва ли что-то изменит для Бишкека.

— А если отбросить экономическую целесообразность и говорить о политических выгодах предполагаемых проектов?

— Чтобы получить какие-то политические или иные дивиденды, нужно предложить что-то взамен. Я так понимаю, что идея о второй российской базе на юге — это потолок того, что Бишкек может предложить Москве. А это в настоящий момент Кремлю неинтересно.

— В Бишкеке обеспокоены тем, что партнеры по ЕАЭС могут урезать долю страны в распределении  таможенных сборов. Как может быть решен этот вопрос?

— Подобного предложения от стран — участниц Евразийского экономического союза можно было ожидать. Ведь связанные с контрабандой вопросы появились и начали обсуждаться не на пустом месте. Видимо, у коллег Киргизии по ЕАЭС накопилось.

Вполне возможно, что это не российская инициатива, а посыл от ближайших соседей Киргизии. Это было бы логично. Потому что между Киргизией и Казахстаном идет многолетняя борьба за перетягивание китайского транзита. И одна из сторон логично считает, что в этой борьбе можно задействовать механизмы, косвенно ее касающиеся.

Это из области догадок, чтобы давать какие-то предметные оценки — нужно дождаться развернутой информации.

Вещевой рынок “Дордой”

Все понимают, что товарооборот, который декларируется как китайско-киргизский или китайско-казахстанский, по большей части является китайско-российским. Значительная часть того, что приходит в Киргизию, оседает не на «Дордое» (крупнейший вещевой рынок Киргизии) а идет дальше. То же самое относится и к «Хоргосу» (крупнейший вещевой рынок Казахстана). Это общая тема для Бишкека и Астаны.

В пересмотре доли Киргизии от общих таможенных сборов ЕАЭС, если это выльется в какие-то решения, могут быть заинтересованы не только Казахстан и России, но и Армения с Белоруссией. Потому что если доля Бишкека уменьшится, то возрастет доля всех других участников Евразийского союза. Пусть на половину или четверть процента, но эти цифры, незначительные в масштабах торгового оборота, — очень интересны.

Кроме того, Бишкеку изначально при вступлении в ЕАЭС предоставили непропорционально много преференций. Это мое личное мнение. Это породило некоторое недопонимание, которое иногда озвучивают мои армянские коллеги.

Они считают, что «Бишкеку больше насчитали, чаще идут на уступки, создали Фонд, строят лаборатории, продлили льготный период» и так далее. Такое недовольство проскальзывает регулярно. Не только со стороны Еревана, но и со стороны Астаны.

Я не говорю, что такие разговоры оправданы. Я лишь обозначаю такой ментальный феномен со стороны других участников.

В любом случае расслабляться Киргизии нельзя. Текущий застой нужно преодолевать. Естественно, Бишкеку хотелось бы услышать предложения помощи от стратегического партнера. Но тут мы упираемся в парадокс. России нечего предложить, потому что Киргизия не может выработать эффективных схем использования этой помощи, так она занята внутренними политическими перебранками.

Источник: “ИА REGNUM”

Четырнадцать лет назад в мартовские дни в Кыргызстане разыгралась «тюльпановая революция», на долгие годы ввергнувшая страну в состояние хаоса и нестабильности. Первый президент Киргизии Аскар Акаев в 2005 году вынужден был покинуть страну, добровольно отказавшись от власти. С тех пор он живет в Москве и преподает в МГУ. В интервью «МК» он рассказал о правильности своего решения и желании вернуться на родину, которая, по его словам, остро нуждается в ренессансе.

— Аскар Акаевич, на постсоветском пространстве входит в моду судить бывших президентов. Под суд уже пошли экс-лидеры Украины, Грузии, Армении, Киргизии… Причем обвинения звучат очень серьезные: государственная измена (Виктор Янукович), государственный переворот (Роберт Кочарян), убийства (Михаил Саакашвили и Курманбек Бакиев). С чем, на ваш взгляд, это связано?

— Это естественное и закономерное явление. На постсоветском пространстве идет становление молодых демократических государств. По крайней мере их лидеры заявляют об этом. Первоначально в этих странах была учреждена президентская власть, причем в наиболее сильной ее форме. Говорить о справедливом распределении полномочий не приходилось. Полномочия глав государств обладали гипертрофированными формами, которые позволяли им управлять и парламентом, и судом, и правительством. Безграничная власть открывала дорогу для различных злоупотреблений. Естественно, что рано или поздно против этих людей возбуждают уголовные дела, проверяют их действия на предмет нарушения Конституции, присвоения государственного имущества и так далее. Этот процесс необходим, потому что будущие кандидаты в президенты должны извлекать уроки из негативного опыта своих предшественников. Просто так списывать и прощать злоупотребления нельзя. Важно, чтобы президент действовал в интересах исключительно своего государства, а не семьи, клана и так далее.

В конце концов мы знаем, что в развитых демократиях масштабные злоупотребления встречаются редко. Например, в процветающей Швейцарии присвоение государственной собственности или коррупция являются редчайшими явлениями. Это же мы наблюдаем в Финляндии. В начале XX века она была самой отсталой окраиной России, а теперь превратилось в одно из наиболее развитых государств мира.

Я и сам прошел через подобные болезненные процедуры. В 2005 году я добровольно подал в отставку, и следующий президент Киргизии Курманбек Бакиев одним из первых указов создал правительственную комиссию под руководством моих основных политических оппонентов — генпрокурора Азимбека Бекназарова и первого вице-премьера Данияра Усенова. Они выясняли, нарушал ли я Конституцию, присваивал ли государственное имущество и так далее. В отдельное производство они выделили поиск моих возможных валютных счетов за границей. За 1 миллион долларов комиссия наняла известного американского сыщика Эдварда Либермана, которому помогало ФБР. Однако за год работы никто ничего не нашел, о чем официально заявил Бекназаров. В частности, они считали, что я вывез из страны тонну золота, но затем выяснили, что оно пошло на изготовление национальной валюты и несколько других проектов.

Так что я считаю, что моя совесть перед народом чиста. Сегодня я с благодарностью вспоминаю то время, когда добровольно сложил с себя президентские полномочия. Ровно 14 лет я абсолютно не вмешиваюсь ни во внутреннюю, ни во внешнюю политику Киргизии. Вместо этого я вернулся в свою родную стихию — научные исследования. С сентября 2005 года я работаю профессором в Институте математических исследований сложных систем МГУ. Каждый год пишу примерно по 10 статей в ведущие мировые научные журналы. Это считается хорошей нормой даже для молодых академиков. Кроме того, участвую в написании монографий.

— То есть сейчас вас уже ни в чем не обвиняют?

— Официально все дела, возбужденные против меня, были закрыты двенадцать лет назад. Мои противники ничего негативного в моей деятельности не нашли. Тем не менее периодически в СМИ возникают какие-то выпады в мой адрес. Наверно, это какая-то форма мести с их стороны. Возможно, им не нравится, что я вернулся к своей основной профессии и счастлив, а они вроде как были победителями, но несчастны, поскольку их давно уже изгнали из власти.

— На прошлых президентских выборах Алмазбек Атамбаев сделал ставку на Жээнбекова и очень переживал, что его фавориту не даст выиграть Казахстан. В итоге Жээнбеков победил и свел роль Атамбаева в политике к минимуму. Теперь бывшему президенту грозят уголовными делами. Еще до выборов вы предсказывали такое развитие событий. Как вы оцениваете нынешнее положение Атамбаева и эффективность Жээнбекова на посту президента?

— Я убежден, что Жээнбеков был самым достойным кандидатом в президенты Киргизии, и сегодня он подтверждает это своим мудрым правлением. Было очевидно, что Атамбаев делал на него ставку, так как надеялся стать таким же «серым кардиналом», как Бидзина Иванишвили в Грузии и Владимир Плахотнюк в Молдавии. Ему хотелось править республикой через свою марионетку. Но Жээнбеков оказался достаточно сильной фигурой, не поддался давлению со стороны Атамбаева и его соратников. Для развития демократии в Киргизии это было очень важно.

Киргизия — парламентская республика, поэтому у президента основной круг обязанностей связан с внешней политикой и национальной безопасностью. И здесь есть успехи. Во-первых, Жээнбеков сумел возродить добрые отношения с соседями — Узбекистаном, Казахстаном, Таджикистаном, исправив тот дискомфорт, который достался ему в наследство от Атамбаева. Во-вторых, он делает упор на развитии отношений с Россией в сфере экономики, культуры и обороны. Страна стала активней участвовать в ОДКБ, укрепляется авиабаза в Канте. В‑третьих, он начал систематически бороться с коррупцией. Сначала я думал, что Жээнбеков мог это делать ради укрепления личной власти, но теперь нет сомнений, что все это ради укрепления государства. Он считает, что без победы над коррупцией невозможно динамично развивать экономику.

Например, под суд пошли два премьер-министра, несколько министров, депутатов, чиновников, топ-менеджеров энергетических компаний и так далее. Они обвиняются в организации схем по разворовыванию 400 миллионов долларов китайских инвестиций в модернизацию ТЭЦ Бишкека. Даже плоскогубцы покупались по 600 долларов за штуку. В первую же зиму после ремонта все сломалось. А мы в 1990‑х годах отремонтировали ТЭЦ, установили туда мощнейший российский турбогенератор и обновили всю теплосеть Бишкека всего за 100 миллионов долларов. Результат нашего труда обогревал жителей столицы 20 лет.

— Как считаете, Атамбаев попадет под суд по делу ТЭЦ?

— Я в этом абсолютно уверен. На скамье подсудимых оказались все его ближайшие соратники. Они не могли действовать за его спиной, и он должен за это ответить. Пока он держится за счет президентской неприкосновенности, но в парламенте уже обсуждают эту проблему. Все-таки Атамбаев нанес колоссальный урон Киргизии.

— В последнее время в российских СМИ стали обсуждаться проблемы русского языка в Киргизии. В частности, бывший генпрокурор Киргизии Азимбек Бекназаров, заручившись поддержкой ряда националистических организаций, требует лишить русский язык официального статуса. Насколько серьезна такая опасность?

— У Киргизии всегда было одно бесспорное преимущество среди всех государств Центральной Азии — хорошее владение русским языком. В этом была заслуга первого секретаря ЦК Коммунистической партии Киргизской ССР Турдакуна Усубалиева. По образованию он был русистом. За свое 25‑летние правление он добился того, чтобы в республике все знали русский язык. В том числе он открыл у нас единственный в Центральной Азии Педагогический институт русского языка и литературы. Этот вуз был одним из самых популярных. Учитывая его заслуги, я в свое время присвоил ему звание Героя Киргизии.

После ухода Аскара Акаева с поста президента Кыргызстана еще пять лет жил под знаком революции.

Конечно, когда СССР исчез, началось вытеснение русского языка. Но я старался всеми силами не допустить этого. Сначала официальный статус русского языка был закреплен моим указом, а затем мы прописали его в Конституции. Мы создали Ассамблею народов Киргизии, которая поддержала русский язык как главное средство межэтнического общения в республике. Открыли Славянский университет имени Бориса Ельцина.

Сегодня киргизская молодежь благодарит меня за эту деятельность, так как, зная русский язык, им проще устроиться на работу в России, чем жителям соседних государств, большинство из которых вынуждены работать на стройке, где язык не имеет большого значения. Каждый год мигранты присылают в Киргизию 2,5–3 миллиарда долларов — это 30–40% бюджета страны. В связи с этим я абсолютно уверен, что никакой угрозы русскому языку в Киргизии нет. В этом заинтересован народ Киргизии. Правительство заинтересовано в том, чтобы жители страны разговаривали на нем.

Тем более через месяц состоится официальный визит Президента России Владимира Путина в Киргизию. Ничего подобного давно не было. Ранее он приезжал только на заседание ЕАЭС, ШОС, ОДКБ и так далее. Это стало возможным благодаря тем добрым взаимоотношениям, которые наладил Жээнбеков. Причем Путин приедет не один, а в окружении почти сотни российских ректоров и академиков. Бишкеку в сотрудничестве с Москвой представится отличный шанс совершить рывок в образовании, науке, культуре и экономике.

— Зачем тогда националисты призывают отказаться от русского языка?

— Если они не будут время от времени шуметь, народ о них забудет. К тому же в 2020 году в Киргизии пройдут парламентские выборы.

— В Киргизии участились случаи погромов на кладбищах. Разоряют как русские — в Иссык-Кульской области, так и мусульманские захоронения. Как думаете, что происходит с людьми?

— Видимо, эти печальные события стали последствием культурной деградации жителей Киргизии. Все-таки в советскую эпоху Киргизия переживала невероятный подъем во всех сферах. У нас были выдающиеся ученые, музыканты, композиторы, писатели… Но в последние десятилетия шла деградация. Недавно мы праздновали 90‑летие великого Чингиза Айтматова. На мой взгляд, вершиной его писательского творчества был роман «И дольше века длится день». Там у него была знаменитая притча о манкуртах. Сегодня манкуртизм процветает, как и предвидел писатель. Люди забывают самое святое.

А деградация происходит из-за изолированности. Особенно тяжелая ситуация сложилась в селах. Но и по тем молодым жителям Киргизии, которые приезжают учиться в МГУ, я вижу, что качество образования значительно упало. Стране необходим новый культурный ренессанс, добиться которого можно только в сотрудничестве с Россией.

— Некоторые эксперты считают, что Киргизия входит в опасную зависимость от Китая. В стране проходят митинги против китайских мигрантов, предлагают законы, запрещающие браки с китайцами. Насколько велика китайская угроза?

— Я считаю, что никакой китайской угрозы в Киргизии нет. Даже две тысячи лет назад киргизские племена кочевали на границах Китая, но никогда не воевали с ним, зато иногда становились союзниками. Причем к киргизам шла отдельная ветка древнего Шелкового пути. В Китай поставляли киргизских скакунов для императора и его окружения, а киргизы получали шелк и остальную роскошь. Все нынешние беды Киргизии не от Китая, а от тех чиновников, которые ставят личные интересы выше государственных, а потом ищут крайнего.

Обвинения в адрес Пекина вредят развитию республики. Китайцы большие деньги вкладывают в инфраструктуру Киргизии. Наоборот, нужно стремиться к сотрудничеству с ним, а не видеть в нем врага. Нужно быть не просто страной транзита на новом Шелковом пути, а встраиваться в него. Кстати, об этом мы с дочерью написали целую книгу.

— Вы говорили о том, что Путин скоро приедет в Киргизию, что против вас на родине не возбуждено никаких уголовных дел, и книги вы пишите о развитии Киргизии… Сейчас вам что-то мешает вернуться в Бишкек и хотите ли вы вернуться?

— Формальных препятствий нет. Но мои оппоненты чувствуют, что для меня наступают добрые времена и скоро я могу вернуться, поэтому предпринимают против меня информационные атаки. Недавно некоторые СМИ меня даже похоронили. Кроме того, пытаются выдавать за новые сообщения инсинуации 13‑летней давности о том, что я якобы украл полторы тонны золота…

Но в любом случае при Атамбаеве я не мог прилететь в Киргизию даже для того, чтобы похоронить двух старших братьев. Мне открыто угрожали, что я буду задержан в аэропорту. В свою очередь от команды Жээнбекова я ни разу ничего плохого в свой адрес не слышал. Надеюсь, это значит, что они относятся ко мне позитивно.

Источник: “МKru”

Омурбек Текебаев о том, почему он не стал просить о помиловании, о своей вражде с Атамбаевым и о важности прецедентов в эксклюзивном интервью Elgezit.kg.

Elgezit.kg: Омурбек Чиркешович, Вы отказались подписывать прошение о помиловании, которое инициировала Роза Отунбаева и подписали лидеры парламентских фракций. Почему? Разве не принципиально важно, в первую очередь, выйти на свободу, а потом уже добиваться справедливости?

— В понимании людей, просить помилование, значит признать свою вину в совершении преступления. Когда — то давно я посмотрел фильм «Соммерсби» с Ричардом Гиром и до сих пор не могу забыть сюжет. 19 век. Соединенные Штаты Америки. Маленькое поселение, разрушенное гражданской войной. Герой Ричарда Гира приезжает в это поселение и выдает себя за Джека Соммерсби, которого его семья, жена и сын подросток, считали пропавшим без вести. Жена удивляется, что ее муж стал другим человеком. Потому что, настоящий Джек Соммерсби был негодяем. А новый — хороший, заботливый. Он помогает людям, своим односельчанам, независимо от цвета кожи, в налаживании хозяйства после войны. И, постепенно, становится местным авторитетом, лидером. Его все уважают за справедливость. Но вдруг, раскрывается страшное преступление, которое совершил настоящий Джек Соммерсби. За это преступление предусмотрена смертная казнь через повешение.  И герой Ричарда Гира оказывается на скамье подсудимых. Прошло уже несколько судебных заседаний. То, что он – не настоящий Джек Соммерсби, знают уже все. И вот, последнее судебное заседание перед вынесением приговора. Зал полон людей. Все знают, что он — не он. И судья спрашивает: «Так кто ты, все-таки, такой?» И в зале все кричат, просят, чтобы герой Гира признал, что он – не Джек Соммерсби. Жена тоже взглядом молит. И он смотрит в глаза своего – «не своего», потрясенного всей этой ситуацией, сына. Мальчик хочет, чтобы этот человек, которому он поверил, которого он полюбил и которого он бесконечно уважает, и которым он гордится, действительно, был его отцом. И он поймет чувства сына и скажет: «Я – Джек Соммерсби». Все, кроме мальчика, будут разочарованы и потрясены.

И до сих пор я не могу спокойно вспоминать этот эпизод. У меня есть дети, есть партийцы, которые во мне признают лидера. И я не могу признаться в совершении преступления, которое я не совершал. Я не могу обмануть ожидания моих детей, и партийцев, и других людей. Я не буду просить, я не буду признаваться в том, чего не совершал, только ради того, чтобы выйти из тюрьмы и потом каким-нибудь образом сделать бумагу, что я не виноват.

Просить помилование, это, в понимании простых людей, валяться в ногах, просить извинения. Это очень унизительно. Я на такое не пойду. Лучше отсижу еще год-два. Но, выйду, сохранив уважение и моих детей, и партийцев. И других людей, которые меня хорошо знают.

Elgezit.kg: Если представить, что Президент подписал акт помилования, без Вашего обращения к нему, Вы бы приняли это помилование?

— Если бы президент подписал акт помилования без моей просьбы, учитывая ходатайство общественности, это было бы другое дело. И не принимать его просто не получилось бы. Кстати, такой прецедент в истории Кыргызстана уже был. В 2001 году Акаев помиловал Топчубека Тургуналиева, осужденного в 1999 году за якобы подготовку к покушению на главу государства. Сам Тургуналиев прошение о помиловании не писал. И даже не хотел покидать место заключения. Но, администрация колонии просто выставила его за ворота силой. Сказали: «Мы не имеем права Вас здесь содержать. Идите домой…».

Пользуясь случаем, хочу выразить благодарность всем людям, Розе Исаковне, лидерам фракций, которые хотели мне помочь. Хотя, по факту, в ходатайстве Розе Исаковне и лидерам фракций было отказано, это обращение является историческим документом. В нем сказано, что мое дело — это беспрецедентный случай политического преследования. Был судебный беспредел. Это была политическая месть. Таким образом, все лидеры фракций парламента, во главе с экс — президентом, я имею ввиду Отунбаеву, дали оценку моему делу. Этот документ стоит выше любых решений судов Кыргызской Республики.

Elgezit.kg: Атамбаев поступил с Вами очень жестоко. Как Вы думаете, почему? За что?

— Есть такое выражение — Боливар не выдержит двоих. Все началось с того момента, когда я решил написать книгу о Временном правительстве. Фарид Ниязов запросил текст рукописи, чтобы ознакомить своего шефа Атамбаева. И оказалось, что в книге почти нет Атамбаева. В начале апреля 16-го года я презентовал книгу «Временное правительство Кыргызской Республики».

На презентации присутствовали почти все члены временного правительства во главе с Розой Исаковной, лидеры парламентских фракции. Все, кроме Атамбаева. В книге, реально, мало Атамбаева. Но ведь, действительно, в судьбоносные моменты он исчезал. В моменты принятия важных решений его не было. Поэтому и в книге его не оказалось. Он решил остаться в истории один. Поэтому и устроил политические гонения. И не только против меня, но и против других членов временного правительства. Всячески старался их дискредитировать. Но я начал с ним активно враждовать. И у меня была реальная возможность серьезно повредить репутации Атамбаева и помешать его планам реализоваться. А его планы заключались в том, что он расставит по всем ключевым местам лично преданных людей. Своих бывших помощников, секретарей, телохранителей, охранников. И подручный парламент. Изберет «своего» послушного Президента, через которого будет продолжать править страной. До 20 — го года. И в двадцатом году Атамбаев должен был триумфально вернуться в большую политику, как премьер – министр. После парламентских выборов 2020 года.

Я, реально, мог помешать такому плану. На всех выборах. Президентских тоже. Это не значит, что я обязательно стал бы Президентом, но процесс мог бы пойти в другом направлении. Все действия Атамбаева были продиктованы именно этим. Он должен был остаться в истории одним, единственным героем революции. Все члены Временного правительства должны были быть дискредитированы и удалены с политического поля страны. И он должен был и дальше, после своей «формальной» отставки, править страной, чтобы вернуться. Такое второе пришествие. И остаться, в будущем, отцом нации, как Ата-Тюрк.

Elgezit.kg: Когда человек оказывается в такой нестандартной, сложной ситуации, как Вы сейчас, он часто начинает рефлексировать. Анализировать свою жизнь и задавать себе вопросы, не только «почему это испытание выпало именно на мою долю», но и, «зачем, для чего мне это испытание дано свыше». Как Вы думаете, зачем это испытание дано Вам?

— Мы все признаем необходимость формирования новой политической культуры, появления новой формации политиков в Кыргызстане. Именно это является важнейшим условием для дальнейшего устойчивого, ускоренного развития нашей страны. Но я, как учитель, знаю, как формируется характер, как формируется человек. Следовательно, новое поколение. Слово, не подкрепленное делом, это, всего лишь, слово. И силы не имеет. Сила заключается в примере. Те, кто говорят, те, кто учат, должны поступать так же, как сами советуют другим. Повторю, сила — в примере. Политики нашего поколения должны создавать прецеденты, примеры на которые ориентировалось бы новое поколение, молодежь. Я думаю, что мой случай, как раз является одним из тех событий, примеров, когда можно показать будущему поколению, как надо поступать. Когда молодежь может увидеть, что в Кыргызстане есть люди, политики, которые, не смотря ни на какие угрозы, будут действовать так, как заявили. Готовы пожертвовать собой, ради идеи, ради убеждения и принципов. Я думаю, как раз в этом и заключается высший смысл происходящего со мной. Бог дал мне такую возможность на примере собственной судьбы преподнести урок для молодого поколения.

Elgezit.kg: Наверняка, Вы много размышляете сейчас о стратегических, системных вещах. О судьбе страны. Может быть есть что-то, чем Вы хотели бы поделиться с общественностью? И сюда же, поскольку это тоже является системной проблемой для нашей страны – отсутствие независимой судебной системы. Что, на Ваш взгляд, необходимо предпринять, чтобы обеспечить независимость принятия решений судьями. Или это пока из области фантастики?

— Новое поколение политиков уже пришло. В парламенте 90% -абсолютно новые люди. В правительстве — более половины, тоже, абсолютно новые люди. Но, смена поколений политиков произошла всего лишь физически. А не качественно. Это меня беспокоит. Все наши недостатки в уродливой форме, к сожалению, повторяются в новом поколении политиков. Я говорил о важности прецедентов в примерах. И сам я всегда старался держать слово. И своим примером демонстрировать, что лидер любого масштаба должен нести ответственность за свои слова, за свои действия. Еще в 2006 году, добровольно подав в отставку с поста спикера парламента, я подчеркивал, что хочу, чтобы молодое поколение, будущее поколение политиков, нашло свои моральные ориентиры, исторические прецеденты. В своем последнем слове я обратился к судье Айбеку Эрнис уулу. Сказал ему: «Айбек, сейчас вся страна смотрит на тебя, на это дело. Это — резонансное дело. Ты можешь создать прецедент независимости судов. Ты можешь властям сказать «нет» и, в одночасье, не только станешь героем, но создашь прецедент…».

Суды, вдруг, по желанию, по заказу, справедливыми и независимыми не становятся. Президент, парламент, правительство должны работать сообща, чтобы законы были справедливы, соблюдались безукоризненно и работали. Я — давно в политике, я точно знаю, что только Президент, и парламент, и правительство одной только своей политической волей, не смогут сделать судебную систему одномоментно совершенной и независимой. Для этого нужно, чтобы среди судей появились лидеры. Лидеры, которые понимали бы свою миссию, лидеры, которые не боятся взять на себя ответственность. Готовые, если нужно, пожертвовать своим благополучием, комфортом. И, есть такое выражение — для хорошего качественного пива, необходимы не только ингредиенты, но, еще, главный компонент – нужно наличие совести пивовара. И так же, без совести судей, судебную систему не исправишь. Эту же формулу можно применить в отношении работы и других государственных органов. И, наше упущение, непростительная ошибка, преступная безответственность, я имею ввиду, нашего поколения политиков, что мы не подготовили качественно новую политическую, управленческую элиту. Поэтому у нас подобное заменяется подобным. В этом я вижу опасность для нашей страны.

Elgezit.kg: Следите ли Вы за новостями? Есть ли у Вас возможность получать информацию, пользоваться интернетом, читать газеты? И, о книгах…Что Вы сейчас читаете?

— Я нахожусь в режимном объекте, я изолирован от общества, мой распорядок дня простой и однообразный. Нахожусь в одиночной камере. Я называю ее комната. По привычке. Как всем уже известно, комната под наблюдением видеокамеры. Я занимаюсь в этом ограниченном пространстве спортом, чтобы поддержать физическую форму. Каждый день делаю уборку, сам себе готовлю, читаю газеты, книги, смотрю телевидение и слушаю радио. Раз в месяц ко мне заходят близкие родственники. Каждую неделю, минимум один раз, посещают адвокаты. И депутаты. Связь с внешним миром я осуществляю через своих адвокатов.

В данный момент я читаю книгу Нассима Николаса Талеба «Антихрупкость. Как извлечь выгоду их хаоса». И книгу Блейка Крауча «Темная материя».

Elgezit.kg: Есть что-то, о чем мы Вас не спросили, но Вам бы хотелось, чтобы такой вопрос был задан?

-Я хочу, чтобы меня спросили, как настроение. Я отвечу — боевое.

Источник: “Elgezit.kg”

«Наличие синологических центров в Центральной Азии — это насущная необходимость. Это требование не только настоящего времени, но и прошлого, и главным образом будущего. Потому что для того, чтобы сотрудничать с Китаем мы должны знать, что это такое», —  отмечает учёный-китаевед, дипломат, экс-генеральный секретарь ШОС, Муратбек Иманалиев в интервью для CABAR.asia

Во-первых, нужно сказать, что наличие синологии определялось научно-экспертной политикой, которая существовала в СССР. В Советском Союзе было всего где-то свыше 20-25 синологических центров, включая военные. В основном они были сосредоточены в Москве, в Ленинграде, во Владивостоке. Но в Центральной Азии, кроме факультета востоковедения в Ташкенте, где была специализированная кафедра по Китаю, школ и учреждений, которые занимались бы Китаем в регионе не было.

Парадокс существования нынешних центральноазиатских государств, заключается в том, что Китай наш ближайший сосед. При чем сосед, который очень бурно развивается. Сегодня Китай не просто мастерская мира, как ее называли раньше. Сегодня Китай — это крупнейший инвестиционный финансовый центр мира. Это страна, которая готова и с огромным удовольствием финансирует очень многие страны в рамках инициативы «Один пояс —  Один путь». Китай сейчас — это и крупнейший научно-технологический центр. Это страна, которая сегодня переходит на новый экономический уклад связанный с инновациями. Речь идет о роботостроении, об искусственном интеллекте и о цифровизации. Причем это не просто рассказы на бумаге, а это серьезный шаг, сделанный вперед. Это то, что во многом пугает сегодня Запад, и он пытается каким-то образом, хорошо или плохо, но конкурировать с Китаем.

Потому что для того, чтобы сотрудничать с Китаем мы должны знать, что это такое. Что такое современный Китай, что такое история Китая, что такое литература Китая и так далее. Поэтому я считаю, что в Кыргызстане, такой центр должен быть. Но говорить, что в Кыргызстане отсутствует синология я не могу, потому что учебная синология она есть. У нас в семи вузах изучают китайский язык, китайскую литературу и историю. Правда не на очень высоком уровне, но они есть. Есть Институты Конфуция, которые помогают, всего в Кыргызстане их четыре. Но научно-экспертной школы, то есть института или какого-то учреждения, лаборатории, которая занимается изучением Китая, такого, к сожалению, сейчас в Кыргызстане нет. Сейчас лабораторные изыскания по Китаю осуществляются в Казахстане. Недавно был создан Центр Китая при Библиотеке университета Назарбаева. Есть частные китаеведческие центры, но это начало. Такой шаг сделан и в Узбекистане. В Институте стратегических исследований есть специализированный отдел, который занимается Китаем. В Национальном институте стратегических исследований Кыргызской Республики (НИСИ КР) специализированного отдела по Китаю тоже нет.

А в кыргызском МИДе?

Нет, МИД — это совершенно другая структура. МИД — это учреждение, относящееся к системе государственного управления. Конечно, в МИДе есть люди, которые занимаются Китаем. Но МИД — это оперативная работа. Это не экспертная работа, это не научная работа. В МИДе решают каждодневные задачи, ищут решения проблем, связанных с инвестициями, каких-то других вопросов и т.д. Поэтому в МИДе совершенно другая ситуация.

Что касается научно-экспертной базы, к сожалению, то ее по Китаю нет, и вот сейчас ее нужно создавать. Я предлагал несколько раз, еще в советское время предлагал создать Институт Азии в рамках Академии наук, который бы занимался, во-первых, проблемами современной Азии. Современная Азия для Кыргызстана — это всего лишь несколько стран — Китай, Япония, Корея, Индия, Пакистан, некоторые исламские страны и все. Второе отделение должно было заниматься реставрацией истории Кыргызстана по восточным рукописям. Прежде всего по китайским, потому что в Китае огромные залежи исторической литературы. Например, династия Цин, которая просуществовала всего 287 лет, начиная с 1644 года по 1911 год. Только черновая история династии содержит сто десять тысяч томов. Я не скажу, что в каждом томе есть упоминание о кыргызах, но во многих томах есть упоминание о бурутах, как называли кыргызов в Китае в соответствии с монгольской этнонимикой.

В более поздний период также были предложения по созданию такого синологического центра, но к сожалению, пока дело не сдвигается. У нас есть талантливые люди, которые способны заниматься научной и экспертной синологией. Но, к сожалению, негде приложить эти силы. Попытки создать частные учреждения не удаются, потому что, во-первых, очень большая проблема с организацией этого дела. Во-вторых, очень большая проблема с финансированием. Поэтому, конечно, такая проблема существует.

Какую оценку деятельности вы можете дать Институтам Конфуция в университетах Кыргызстана? Какие преимущества и недостатки есть у данных институтов? Вы уже сказали, что они занимаются культурой, изучением языка. Для кого они готовят специалистов?

Во-первых, нужно иметь в виду, что Институты Конфуция создавались по подобию, например, германских институтов Гёте, испанских институтов Сервантеса, американских учреждений, которые завязаны на распространении и популяризации английского языка.

Но надо иметь в виду, что китайский язык сам по себе очень сложный, особенно письмо. Поэтому конечно существуют определенные проблемы, препятствия, которые надо преодолеть. Но я должен сказать, что в Институты Конфуция, ровно точно так же, как и китаеведческие факультеты, они очень популярны в Кыргызстане.

Я рад тому обстоятельству, что очень многие молодые наши ребята, живущие в Кыргызстане, серьезно пытаются и стремятся каким-то образом изучать Китай, китайский язык, китайскую литературу, историю. Не только потому что это интересно с научной точки зрения, но и потому что это дает возможность более серьезно заниматься бизнесом с Китаем. Сегодня, нам известно, что мы имеем более тысячекилометровую границу, два контрольно-пропускных пункта с Китаем, и у нас масса способов общения с Китайской Народной Республикой. Как вы знаете, у нас в основном бизнес заточен на КНР, с этим ничего не сделать, это объективный процесс. Конечно Институт Конфуция играет довольно большую роль в этом смысле.

Но с другой стороны надо сказать, что недостаточно обильное финансирование Институтов Конфуция не позволяет сотрудникам расширять свою деятельность, оказывать большее внимание изучению китайского языка, например, в регионах. Хотя, например, в Чолпон-Ате в школе имени Абдуразакова есть отделение Института Конфуция, где работают китайские преподаватели, который преподают китайский язык. Такие отделения существуют во многих регионах страны. Конечно, это очень интересно. Распространение китайского языка, конечно, это дело новое и для Китая, и для Кыргызстана. В это смысле китайская и кыргызская сторона пытаются более осмотрительно действовать, чтобы не разрушить то, что начинает выстраиваться. Это имеет отношение ко всем институтам, которые заняты распространением иностранных языков ы Кыргызстане.

Где работают студенты, которые обучаются в Институтах Конфуция или обучились в Китае? Они работают в Кыргызстане в китайских компаниях или работают в Китае?

Я могу сказать, что сейчас в Китае обучаются примерно свыше трёх тысяч кыргызских ребят, наших студентов. Но к большому сожалению, я должен признать, что очень многие стараются остаться работать в Китае. Это совершенно оправдано и очень объективно, потому что в Китае все-таки есть работа. Да, там сложно, потому что есть конкуренция с местными людьми, иногда не в пользу наших студентов. Однако, многие ребята стараются, остаются и работают там. Есть, например, ребята, которые остаются и делают бизнес для Кыргызстана, как посредники, переводчики, менеджеры и т.д.

Сама ситуация в Кыргызстане довольно сложная с работой. Должен сказать, что огромное количество людей в возрасте от 18 до 45 лет, к большому сожалению, остаются без работы и вынуждены уезжать в Россию и другие страны. Конечно это большая помощь для Кыргызстана, но она опосредовано бьет по ситуации в Кыргызстане, это конечно не очень хорошо. Многие ребята кыргызы, которые изучают китайский язык, после завершения учебы не работают в китайском направлении, занимаются совершенно другими делами, либо стараются уехать в Россию, Казахстан. Но также очень многие стараются остаться в Китае.

Помогают ли существующие на данный момент специалисты продвигать национальные интересы Кыргызстана? Участвуют ли они в разработке стратегий, новых подходов? Допустим, содействие в переговорах, какие-то консультации. Это, наверное, опять же работа МИДа?

Нет, я не могу сказать, что это чисто МИДовская работа. МИД делает свою работу в русле той компетенции, которая зафиксирована в регламенте работы этого министерства. То, что касается частных экспертов, связанных с Китаем, я, честно говоря, не знаю таких в Кыргызстане, которые могут говорить по-китайски, в то же время работать в рамках такой научно-экспертной экспертизы. Я могу сказать про себя, что я неоднократно помогал многим президентам Кыргызстана в рамках визитов в Пекин, в рамках приездов китайских государственных деятелей в нашу страну. Года четыре назад я написал огромную на мой взгляд бумагу, примерно 50 страниц для руководства нашей страны, правительства. Я не могу сказать пригодилась ли эта моя бумага, потому что я не знаю, что сделали с этой бумагой, используют ли ее вообще. Но это уже не мой вопрос. Стараюсь и сейчас каким-то образом помогать и нашему министерству иностранных дел, и многим другим учреждениям в рамках того, что касается Китая.

Есть ли в переговорах с Китаем какой-то определенный подход, скажем китайский стиль переговоров? Отличаются ли от западных? Если да, то чем?

Конечно, они отличаются. Совершено разные способы ведения переговоров. Переговоры с европейцами или с американцами носят очень конкретный характер, то есть без всякого рода церемоний переходят к обсуждению конкретных вопросов сотрудничества и т.д. Я, честно говоря, не знаю есть у Кыргызстана вопросы, которые обсуждаются с американцами или европейцами по таким делам. С китайцами немножко по-другому потому что элемент церемониальности очень важен. Сначала следует говорить о каких-то очень важных принципиальных вопросах сотрудничества с отстаиванием тех или иных позиций для Китая и Кыргызстана, а потом переходить к каким-то конкретным вопросам. Собственно говоря, очень многие конкретные вопросы в переговорах с китайцами решаются за неофициальным столом переговоров, например, за обедом.

Я должен сказать, что китайская сторона, учитывая историю, культуру, размеры, философский подход китайцев, они никогда не позволяют себе каким-то образом разрушать то, что существует сегодня. Например, есть проблемы, существующие с центральноазиатскими странами. Я редко видел случаи, когда высокопоставленные китайские чиновники упоминали об этом либо делали какие-то упреки. Наоборот, они пытаются, если не смягчить, то во всяком случаи пытаются выставить этот вопрос таким образом, чтобы хорошая сторона этой проблемы она была выпуклой, более понятной для собеседника. Да, это есть и в этом смысле китайцы отличаются.

Что такое синология для вас?

Это наука, которая изучает Китай. Президент США Никсон когда-то сказал, что Китай — это университет, который невозможно окончить. Он имел в виду, что история Китая, его размеры, философии настолько обширны, что жизни одного человека не хватит. Например, если я говорю о реставрации истории кыргызов по китайским источникам, я, конечно, имею в виду, что это работа не одного человека. Для этого нужен целый институт, который будет заниматься этим делом на уровне лабораторных изысканий, повторных исследований, переводов, поиском новых китайских письмографов, которые позволили бы расшифровать историю кыргызов.

Пытались ли ранее кыргызские власти обучить своих специалистов отправляя на учёбу в Китай?

Отправляют в рамках кыргызско-китайского соглашения.

Есть ли от них какая-то польза?

Я видел мало людей, которые после завершения учебы в Китае работают в каких-то государственных учреждениях.

То есть хорошего результата от этого нет?

Я такого не видел. Есть ребята в МИДе, но встречаются крайне редко. Не могу сказать, что их много, но есть ребята, которые окончили учебу в Китае. А так в основном работают люди, которые окончили ВУЗ либо здесь в Кыргызстане, либо где-то ещё. Сложно с этим делом.

Какие рекомендации вы могли бы дать для кыргызских властей — что нужно сделать, чтобы улучшить ситуацию со специалистами, с работой по Китаю?

Я могу сказать, что для властей очень важно создание института, который связан с внешней политикой Кыргызстана. Это можно создать, например, в рамках Дипломатической Академии КР, в другом ведомстве, либо должно быть какое-то самостоятельно учреждение, которое будет этим заниматься. Самое важное, чтобы в этом учреждении должен быть отдел Китая, который будет заниматься специализированно китайскими проблемами и давать рекомендации правительству, что делать с Китаем. Конечно, главная проблема, которая существует для Кыргызстана — это финансирование. Трудно людей удержать на такую зарплату какую платят сейчас кыргызские власти научным работникам. Конечно народ не намерен за такую зарплату работать. Это единственное, что могу порекомендовать — создать такое учреждение, которое бы занималось внешнеполитическими вопросами.

Источник: “CABAR.asia”

Фильм «Айка», рассказывающий о жизни среднеазиатских мигрантов в Москве, попал в шорт-лист премии «Оскар» от Казахстана в категории «Лучший фильм на иностранном языке». Авторы этой драматичной истории рассказали о том, как создавалась картина и почему они решили обратиться к теме мигрантов в современном мегаполисе.

Главная героиня фильма – молодая эмигрантка из Кыргызстана по имени Айка. Она нелегально живет и работает в российской столице и однажды попадает в роддом после нежелательной беременности. Пытаясь решить нахлынувшие на нее проблемы, Айка убегает из роддома, оставив там новорожденного. Но затем начинает отчаянные поиски брошенного сына.

Фильм Сергея Дворцевого участвовал в основном конкурсе Каннского кинофестиваля и в итоге увез оттуда приз за лучшую женскую роль: награда досталась актрисе Самал Еслямовой.

Помимо «Айки» в шорт-лист вошли еще восемь фильмов, в том числе «Рома» Альфонсо Куарона, «Магазинные воришки» Хирокадзу Корээды и «Холодная война» Павла Павликовского.

-Как возникла идея снять такое кино? О чем вы хотели рассказать?

Сергей Дворцевой: Мне интересна Азия, особенно Центральная Азия, потому что я родился в Казахстане и довольно долго там прожил. Как-то я прочитал в интернете, что только за один год (в 2012 году) от своих детей в московских роддомах отказались 248 кыргызских матерей. Мне показалось это странным: почему они это делают? Я начал изучать этот вопрос, встречаться с людьми, и постепенно меня это все захватило. Я понял, что здесь есть какой-то глубинный конфликт, и пытался понять, в чем он состоит. Так постепенно я вышел на эту тему и понял, что надо написать сценарий.

Геннадий Островский: Это история человеческой души, которая положена в довольно, я бы сказал, примитивную и очень социальную драму. Мы хотели рассказать о материнстве, о великом женском инстинкте. Наша задача была рассказать правдивую историю и не сгущать краски. Эти люди (мигранты-нелегалы) действительно так живут. В фильме есть один-два профессиональных актера, все остальные – не актеры: это либо мигранты, либо бывшие мигранты. По манере это почти документальное кино.

– Можно ли назвать ситуацию с мигрантами в Москве гуманитарной катастрофой?

Сергей Дворцевой: Конечно, в фильме я обостряю некоторые ситуации, но похожие случаи с мигрантами происходят не только в Москве, но и во многих других мегаполисах. Эту проблему надо как-то решать, ее нельзя оставлять в вялотекущем состоянии, когда люди, у которых нет прав, просто ходят и чистят улицы.

Люди постепенно ассимилируются, они хотят быть полноправными членами общества, но в нынешней ситуации у них очень мало возможностей. Получить легальную прописку и разрешение на работу сейчас очень сложно. Конечно, власти что-то делают для решения этой проблемы, но мигранты все равно находятся в таком поле, что им очень трудно легализоваться. А если у них возникают дополнительные проблемы или беременность, то все только усугубляется.

– Можно ли сказать, что это типичная для современной Москвы история?

Геннадий Островский: Эта история тем и интересна, что она типична. Москва, как всякий огромный мегаполис, переполнена людьми – это такой современный Вавилон. Там сосуществует очень много разных людей. Особенно тех, которые приезжают за своим счастьем в этот огромный город. Конечно, эта история очень московская.

Многие мигрантки и молодые девочки, которые приезжают в Москву, они оставляли и, может быть, сейчас тоже бросают своих детей, потому что они не могут их прокормить, с одной стороны, а с другой стороны, они физически и духовно не готовы к такому испытанию – они не видят себя матерями.

Сергей Дворцевой: Да, такие истории есть, но есть истории и пожестче, когда люди погибают. Подпольные аборты и так далее. У главной героини фильма беременность наложилась на долг, который нужно отдавать. Многие мигранты из-за этого и приезжают в Москву, чтобы быстрее заработать и отдать долги на родине. Это для них нормальная ситуация, она постоянно встречается в этой среде. Бывают ситуации намного жестче.

Мы, живущие в Москве люди, об этом не знаем. Мы видим, как они ходят по улицам, чистят улицы, мы смотрим на них из окна машины или автобуса. Но никто из нас в принципе не знает, как живут эти люди, всем наплевать на это. А живут они очень сложно: они пытаются на всем экономить, живут в очень сложных условиях, ютятся по много человек в одной комнате или квартире. Они вынуждены экономить каждую копейку и отсылать туда, на родину.

– Как вы восприняли попадание фильма в шорт-лист? И как вы думаете, связано ли это с его остросоциальной тематикой?

Геннадий Островский: Само попадание [в шорт-лист] – это классно, это очень хорошо для картины, это подогреет интерес публики к этому фильму. Что касается наших шансов, то надо понимать, что “Оскар” – это не только соревновательная, но часто и политическая вещь. Но то, что фильм попал в один ряд с прекрасными картинами – это заслуженно и очень классно.

Сергей Дворцевой: Возможно, с темой [мигрантов] это тоже связано, потому что она сегодня волнует всех. Проблемы с мигрантами сегодня есть во многих странах, в том числе и в США. Но я думаю, что тут сказалась и сила самой картины. Конечно, голосование академиков не всегда бывает объективным, но наша картина однозначно имеет силу не только в теме, но и силу художественной правды, а это главное.

Источник: “ВВС”

На фоне динамичной политики Узбекистана, нововведений и достигнутых договоренностей во внешней политике, узбекский специалист в сфере международных отношений Бахтиер Мустафаев в интервью CAAN делится своим видением перспективных направлений сотрудничества в Центральной Азии, рассуждает об инициативах Ташкента, обладающих потенциалом привнести изменения во всем регионе, а также рассказывает о современных результатах соглашений с партнерами.

Бахтиер Мустафаев является руководителем Центра Института стратегических и межрегиональных исследований при Президенте Республики Узбекистан. Магистр международных отношений. Областью исследований специалиста является регион Центральной Азии, а также проблемы афганского урегулирования.

В ООН положительно оценили новую открытую и добрососедскую политику Узбекистана в отношении соседних стран. Было даже предложено использовать опыт Узбекистана в разрешении территориальных споров. Какие ощутимые результаты в этом направлении Вы можете назвать?

Подобная оценка нового регионального курса Узбекистана обусловлена тем, что осуществляемая миролюбивая и дружественная внешняя политика Республики Узбекистан во главе с Ш.Мирзиёевым созвучна главным целям и задачам ООН. Узбекистан осуществляет последовательную внешнюю политику, основываясь на следующих принципах: а) открытость для сотрудничества вне зависимости от идеологических воззрений; б) равноправие и взаимная выгода, уважение суверенитета, территориальной целостности, неприкосновенность границ; в) невмешательство во внутренние дела государств, мирное урегулирование споров, неприменение силы или угрозы силой; г) неучастие в военно-политических блоках, не размещение иностранных военных баз на своей территории, неучастие в операциях за рубежом.

Именно эти принципы закреплены в новой Оборонной доктрине Республики Узбекистан, принятой в январе т.г., которые также определены в проектах обновляемой Концепции национальной безопасности и Концепции внешнеполитической деятельности Узбекистана.

Ш.Мирзиёев еще в рамках своей предвыборной программы объявил, что главный приоритет во внешней политике Республики Узбекистан – Центральная Азия. Узбекистан остается твердым сторонником открытой, доброжелательной и дружественной политики в отношении своих ближайших соседей. Данный тезис также закреплен в Стратегии действий по пяти приоритетным направлениям развития Республики Узбекистан в 2017 – 2021 гг.

Как подчеркивают зарубежные эксперты, благодаря прагматичной и конструктивной политике Республики Узбекистан в регионе за беспрецедентно короткие сроки сформирована новая политическая реальность. Межгосударственным отношениям стран ЦА стали присущи такие характеристики, как взаимный учет и уважение интересов, обоюдная открытость и политическое доверие. Прорывные решения достигнуты по вопросам демаркации и делимитации государственных границ между Узбекистаном и странами Центральной Азии. С августа 2016 г. по июль 2018 г. проведены 63 встречи правительственной делегации Узбекистана с коллегами из соседних стран, в том числе с Казахстаном – 17, Кыргызстаном – 27, Таджикистаном – 9, Туркменистаном – 9 и Афганистаном – 1.

Основными результатами работы в сфере делимитации и демаркации границы, решения приграничных проблем стало подписание «Договора о государственных границах между Узбекистаном и Кыргызстаном» в ходе государственного визита президента Республики Узбекистан Ш.Мирзиёева в Бишкек 5-6 сентября 2017 г. В рамках договора было определено свыше 80 процентов границы.

Более того, в ноябре 2017 г. между Узбекистаном, Казахстаном и Туркменистаном был подписан Договор о районе точки стыка государственных границ трех государств. Подписание данного Договора позволит полностью завершить один из этапов международно-правового оформления государственной границы между Казахстаном, Туркменистаном и Узбекистаном и создаст прочную основу для укрепления взаимного уважения, суверенного равенства и территориальной целостности трех государств.

В марте т.г. в рамках визита президента Республики Узбекистан Ш.Мирзиёева в Душанбе подписан «Договор об отдельных участках узбекско-таджикской государственной госграницы», который позволил сторонам согласовать 99,9% ранее неделимитированных участков границ. Все это не просто разрешение двусторонних спорных вопросов, это – снятие с повестки всего региона острого конфликтного потенциала и повышение уровня политического доверия.

В данном контексте хотел бы отметить, что повышенное внимание международного сообщества получает не только решение пограничных вопросов, но и активизация регионального сотрудничества в сфере торговли, транспорта, энергетики и безопасности.

В мае 2017 г. в г.Костанае Республики Казахстан Узбекистаном начато совместное производство автомобилей марки «Ravon». В июле т.г. обществом с ограниченной ответственностью «Крантас групп» Узбекистана и таджикской алюминиевой компанией «Талко» совместно создан завод специальной техники «Талко-Крантас». На совместном предприятии будут выпускать автокраны, тракторные прицепы, полуприцепы и другие виды спецтехники.

В октябре т.г. в г.Душанбе впервые состоялся трехсторонний бизнес-форум предпринимателей Узбекистана, Таджикистана и Южной Кореи. На мероприятии обсуждены вопросы выведения торгово-экономического, инвестиционного сотрудничества Узбекистана, Таджикистана и Южной Кореи на новый уровень. Состоялся обмен мнениями о перспективах реализации инвестиционных проектов с участием иностранного капитала на территории стран-партнеров.

Достигнута предварительная договоренность об организации в Кыргызстане сборочных производств узбекской сельхозтехники, автомобилей АО «Узавтосаноат», автобусов «Самавто», стиральных машин под брендом «Артель». По итогам визита президента Кыргызской Республики С.Жээнбекова в Узбекистан в декабре 2017 г. подписано соглашение о том, что узбекская сторона по линии финансово-кредитных учреждений выделит 100 млн. долл. кыргызским фин.учреждениям. Эти деньги могут быть использованы кыргызскими бизнесменами для покупки товаров, сырья и других компонентов в Узбекистане.

Несомненно, расширение сфер и перечень продукции совместного производства в перспективе может стать новым локомотивом роста национальных экономик стран ЦА.

Развивается сотрудничество между странами ЦА в области рационального использования ресурсов трансграничных рек. По итогам визита президента Республики Таджикистан в августе т.г. в г.Ташкент достигнута договоренность о строительстве на реке Зарафшан двух ГЭС с мощностью 320 мВт, что стало важным шагом в региональном сотрудничестве по использованию трансграничных водных ресурсов.

Обращают на себя внимание усилия и стремления Узбекистана по восстановлению единой энергетической системы в регионе, что позволит странам ЦА пользоваться общими мощностями и не испытывать проблем с нехваткой электричества. Сегодня энергосистема Узбекистана и Центральной Азии уже работает в режиме кольца, передается 500 кВ и 220 кВ. Есть параллельно работающие участки энергосистемы Узбекистана, Казахстана и Кыргызстана. В настоящее время принимаются меры по расширению и усилению энергетического кольца. В частности, на эти цели в ноябре т.г. Азиатский банк развития выделил 35 млн. долл.

Узбекистан также поддерживает региональные проекты по поставке электроэнергии соседним странам. В конце ноября т.г. в рамках Международной конференции по Афганистану в г.Женева министр иностранных дел Узбекистана А.Камилов сообщил, что Узбекистан строит новую линию электропередачи «Сурхан – Пули-Хумри», которая может стать частью проекта CASA-1000. Как заявил глава МИД Узбекистана, строительство линии электропередач «Сурхан – Пули-Хумри» позволит увеличить поставки электроэнергии из Узбекистана в Афганистан на 70% – до 6 миллиардов кВт.ч в год. ЛЭП подключит Кабул к единой энергетической системе Центральной Азии. Более того, ЛЭП может стать составной частью проекта CASA-1000.

Достигнуты договоренности по совместному противодействию деятельности экстремистских и террористических структур. Подписаны соответствующие Планы комплексных мероприятий на 2018-2019 гг. Узбекистана с Таджикистаном и Кыргызстаном. С июля по сентябрь т.г. Узбекистан провел совместные антитеррористические учения с Казахстаном, Таджикистаном и Кыргызстаном.

Внешняя политика Узбекистана за последние два года действительно впечатляет: большое количество инициатив со стороны Ташкента, а также пакет инвестиций. Если говорить о ЦА, то какие инициативы Узбекистана обладают потенциалом успешно реализоваться и оказать влияние на весь регион?

Как я уже отметил, под руководством Президента Республики Узбекистан Шавката Мирзиёева вопросы обеспечения безопасности и устойчивого развития в Центральной Азии получили новую динамику во внешней политике страны. Выступая на 72-й сессии ГА ООН в сентябре 2017 г., Президент Республики Узбекистан в рамках консолидации усилий стран центральноазиатских стран по обеспечению безопасности и стабильности в регионе предложил следующие ключевые инициативы:

1) проведение регулярных консультативных встреч глав государств Центральной Азии. Данная инициатива была поддержана со стороны всех государств региона и в марте т.г. в г.Астана состоялось первое заседание консультативной встречи глав государств Центральной Азии. На фоне реальной потребности в совместном поиске путей решения общерегиональных проблем создание постоянно действующей площадки позволит обсудить актуальные вопросы регионального сотрудничества и выработать по ним взаимоприемлемые решения.

2) разработка Международной конвенции ООН о правах молодежи и принятие специальной резолюции Генеральной Ассамблеи ООН «Просвещение и религиозная толерантность». Как показывает анализ, в основе международного терроризма и экстремизма, наряду с другими факторами, лежат невежество и нетерпимость. В этой связи важнейшей задачей является борьба за умы людей, в первую очередь молодёжи, а также доведение до широкой мировой общественности подлинно гуманистической сути религии Ислама. Инициатива Шавката Мирзиёева поддержана странами-членами ШОС, о чем свидетельствует принятие в июне т.г. совместного обращения глав государств ШОС к молодежи и Программы действий по его реализации.

Также обращают на себя внимание инициативы Шавката Мирзиёева, озвученные в рамках международной конференции по Центральной Азии в г. Самарканде под эгидой ООН (ноябрь 2017 г.) и направленные на усиление тенденции регионального сотрудничества и укрепление добрососедских отношений с акцентом на экономическую взаимодополняемость.

В современном мире проблемы безопасности любого региона не могут рассматриваться в отрыве от вопросов его экономического развития. В целях углубления торгово-экономических связей и создания благоприятных условий для роста товарооборота и укрепления кооперации президент Республики Узбекистан предложил создать Региональный экономический форум и учредить Ассоциацию руководителей регионов и бизнес-сообществ государств Центральной Азии. В данном контексте необходимо отметить, что создан и успешно функционирует Совет приграничных территорий между странами ЦА. В частности, в марте т.г. в г.Фергане состоялось первое заседание Совета хокимов (полномочных представителей правительства) приграничных областей Узбекистана и Кыргызстана. Совет призван осуществлять постоянный мониторинг и анализ состояния двусторонних отношений между приграничными областями, а также разрабатывать предложения, направленные на углубление сотрудничества.

Относительно перспективных инициатив Узбекистана, способных оказать положительный эффект на дальнейшее развитие Центральной Азии, хотел бы отметить эффективное задействование транзитно-логистического потенциала, развитие внутрирегионального туризма и консолидацию усилий в противодействии религиозному экстремизму и терроризму.

Во-первых, в целях опережающего развития транспортной инфраструктуры региона президентом Республики Узбекистан в рамках международной конференции по Центральной Азии в г. Самарканде инициированы разработка и принятие общерегиональной Программы развития транспортных коммуникаций. Для согласования общих подходов стран Центральной Азии по данному вопросу 20 сентября т.г. в Ташкенте состоялась международная конференция на тему «Центральная Азия в системе международных транспортных коридоров: стратегические перспективы и нереализованные возможности». В ходе мероприятия было отмечено, что существующие проблемы не только делают экспортируемую продукцию стран ЦА неконкурентоспособными, но и негативно влияют на транзитный потенциал региона. В частности, на сегодня износ автомобильных дорог (65%), высокие расходы на транспортную логистику (70-80% от стоимостного выражения экспортируемой продукции) и несовершенство процедур пересечения границ увеличивают время доставки на 40% и препятствуют увеличению объёмов торговли между странами Евразийского континента.

Во-вторых, в ходе первого заседания консультативной встречи глав государств Центральной Азии в г.Астана Президентом Республики Узбекистан было инициировано развитие внутрирегионального туризма и продвижения совместных туристических продуктов на внешние рынки. Несмотря на наличие уникальных туристических ресурсов и огромного потенциала развития туристической отрасли в ЦА, доля туризма составляет лишь 5,5% от ВВП стран региона при среднемировом значении 10,4%.

В данном контексте необходимо отметить, что 16 ноября т.г. Узбекистан и Казахстан подписали соглашения о взаимном признании визовых режимов странами Шелкового пути, что является началом развития комбинированного туризма (посещение разнообразных государств и городов в рамках одного тура). В перспективе к взаимному обмену виз могут присоединиться и другие страны Шелкового пути – Кыргызстан и Таджикистан. В настоящее время рассматривая создание необходимых условий для комбинированного туризма как важный фактор развития национальных экономик в регионах мира приняты специальные нормативно-правовые акты и созданы соответствующие структуры. Так, в АТР (Австралия, Канада, Индонезия, Япония, Республика Корея, Малайзия, Таиланд, США и др.) принята «Хартия туризма» и создана Организация по развитию туризма городов АТР, Карибском бассейне (Мексика, Колумбия, Куба, Ямайка и др.) – Карибская туристическая организация и «Стратегический план Карибского сообщества», бассейне реки Меконг (КНР, Лаос, Мьянма, Таиланд, Камбоджа, Вьетнам) – Стратегия развития туризма и Координационное туристическое бюро.

В-третьих, выступая на заседании консультативной встречи, глава нашего государства также заявил о необходимости максимальной консолидации усилий в целях выработки общих подходов и позиций в борьбе против религиозного экстремизма и терроризма, а также по вопросам афганского урегулирования. Важнейшей задачей является противодействие экстремистской идеологии. В этой связи в Узбекистане созданы Международный научно-исследовательский центр имени Имама Бухари, Центр исламской цивилизации, а также Исламская академия Узбекистана.

Проблема внутриафганского урегулирования остается одним из актуальных вопросов обеспечения безопасности в Центральной Азии. Афганская проблема на нынешнем этапе остается достаточно сложной и непредсказуемой. По данным РАТС ШОС, растёт число боевиков, возвращающихся из Сирии и Ирака в Афганистан. В настоящее время до 5 тыс. боевиков находятся на пути в ИРА, где уже насчитывается порядка 750 бывших боевиков родом из стран ЦА. Страны Центральной Азии накопили опыт и вносят свой вклад в урегулирование ситуации, поддержку афганского общества и восстановление экономики Афганистана. Тем не менее, в целях повышения эффективности и результативности политики стран ЦА в афганском направлении необходима максимальная консолидация усилий государств региона на основе принципа неделимости безопасности в реализации совместных инфраструктурных и экономических проектов в Афганистане, а также в предотвращении вызовов и угроз, исходящих из этой страны.

Реализация всех вышеперечисленных инициатив, несомненно, будет способствовать повышению привлекательности региона для зарубежных инвесторов. В частности, с начала 2017 г. по настоящее время между Узбекистаном и зарубежными странами подписаны свыше 300 договоров, а также контракты и соглашения на сумму около 100 млрд. долл.

Отдельно хотелось спросить об отношениях с Россией и строительстве первой АЭС в ЦА. Некоторые специалисты считают, что это – имиджевый проект, которому не суждено быть построенным. Что Вы думаете по этому поводу?

Россия является стратегическим партнёром Узбекистана. В настоящее время российские инвестиции в экономику Узбекистана уже превышают 8,5 млрд. долл. Более того, только в этом году, по оценкам экономистов, товарооборот между двумя странами достигнет отметки в 6 млрд. долл. Эта цифра превышает обозначенные ранее планы. Стороны перед собой поставили задачу в ближайшие годы достичь уровня в 10 млрд. долл.

Проект строительства АЭС предполагает возведение двух энергоблоков идентичной мощности до 1200 МВт каждый. Энергоблоки относятся к поколению «3+» и полностью соответствуют современным требованиям МАГАТЭ в области безопасности, включая существенно повышенную надежность современных технологий.

В данном контексте хотел бы подчеркнуть, что решение Руководства Узбекистана о строительстве АЭС не преследует каких-либо политических целей, а обусловлено с реальными потребностями в электроэнергии страны.

Во-первых, по прогнозам, к 2030 г. потребление электроэнергии в республике по сравнению с нынешним показателем вырастет в два раза и превысит 105 млрд. квт/ч., и, как следствие, ресурсы действующих энергетических мощностей будут недостаточны для обеспечения растущих потребностей.

Во-вторых, в последнее время в Узбекистане проводятся масштабные экономические реформы, а процессы модернизации неразрывно связаны с ростом энергопотребления.

В-третьих, строительство АЭС будет способствовать обеспечению энергетической безопасности страны. В первую очередь речь идет о снижении зависимости от природного газа, на долю которого сегодня приходится большая часть вырабатываемой электроэнергии (70% за счет газа, 14% – ГЭС, 13% – угля, 3% – нефти). Высвободившиеся ресурсы природного газа (ежегодно около 4 млрд. долл.) можно переориентировать на экспортные поставки, в том числе соседним странам. Более того, также следует отметить, что после завершения строительства АЭС на долю планируемой к строительству атомной электростанции будет приходиться лишь 15% вырабатываемой энергии, газа –54%, ГЭС – 14%, угля – 11%, нефти– 3%, возобновляемых источников – 3%.

В-четвертых, важное значение для потребителей и экономики имеет также фактор цены. Электроэнергия, производимая АЭС, существенно дешевле вырабатываемой из углеводородного сырья. Как показывает мировой опыт, в себестоимости киловатта атомной электроэнергии на долю урана приходится не более 4-5% (в отличие от 60-70% при использовании природного газа), что сводит к минимуму влияние колебаний сырьевых цен на стоимость конечного продукта и позволяет на длительный срок прогнозировать тарифы для населения и предприятий.

Что касается скептических оценок вокруг строительства АЭС в Узбекистане хотел бы отметить, что Россия всегда играла значимую и конструктивную роль в обеспечении стабильности и устойчивого развития Центральной Азии. На сегодня РФ оказывает содействие странам региона практически во всех сферах, начиная от экономики до обеспечения безопасности. К примеру, последние 25 лет объем российских инвестиций в ЦА составляет порядка 20 млрд. долл. Россия заинтересована в развитии региона. Стабильная и процветающая Центральная Азия отвечает российским национальным интересам. Более того, корпорация «Росатом» сегодня занимает первое место в мире по количеству и масштабу зарубежных проектов – 34 энергоблока в 12 странах. То есть, действительно строительство АЭС в Узбекистане является «имиджевым проектом» только в плане дальнейшего укрепления и углубления узбекско-российских отношений.

В СМИ активизировались дискуссии о возможной конкуренции между Узбекистаном и Казахстаном. Что Вы думаете по этому поводу? Есть ли реальные основания для этого, можно ли сделать прогнозы? Если да, в каких сферах будет усиливаться конкуренция?

Действительно после активизации регионального сотрудничества Узбекистана в СМИ чуть ли не каждый день встречаем различные оценки о возможной конкуренции между Узбекистаном и Казахстаном. При этом было бы справедливо сказать, что фактор конкуренции и соперничества между странами Центральной Азии был навязан извне со стороны внешних игроков в целях реализации собственных геополитических целей. Никто не исключает, что страны региона имеют разный уровень политического и экономического развития, однако это больше обусловлено тем, что центральноазиатские страны после приобретения независимости избрали различные модели и траектории развития. В этой связи конкуренция между странами Центральной Азии лишена реальных обоснований.

Во-первых, каждая страна Центральной Азии имеет свою уникальность и преимущество, без которых сложно представить регион единым и консолидированным. К примеру, Казахстан и Туркменистан богаты углеводородными ресурсами и обладают благоприятными транспортно-коммуникационными возможностями, Кыргызстан и Таджикистан, соответственно, имеют мощный гидроэнергетический потенциал.

Во-вторых, взаимосвязанность наших стран, которая обусловлена географическим местоположением, экономическими особенностями и культурно-историческим наследием.

В-третьих, осознание необходимости активизации регионального сотрудничества и приобретённый 25-летний опыт стран Центральной Азии, что собственное развитие зависит от уровня политического, экономического и культурно-гуманитарного взаимодействия на региональном уровне. В этой связи, страны региона должны выступать не в качестве конкурентов, а взаимодополняющих партнеров, прежде всего должны продолжать укреплять ту атмосферу дружбы, доверия и взаимопонимания, которая сейчас наблюдается между центральноазиатскими государствами.

В-четвертых, каждая стран ЦА несет ответственность и вносит значимый вклад в обеспечении безопасности и стабильности в регионе, укреплении мирного развития.

Относительно сотрудничества между Узбекистаном и Казахстаном, хотел бы отметить, что между республиками подписано около 200 документов двустороннего характера в различных сферах сотрудничества. Основными из них являются Договор о вечной дружбе между Республикой Узбекистан и Республикой Казахстан (1998 г.) и Договор о стратегическом партнёрстве (2013 г.). Государственный визит президента Ш.Мирзиёева в Казахстан в марте 2017 г. открыл новую страницу в отношениях двух государств. Регулярный характер приобрели встречи на высоком уровне (за последние два года Ш.Мирзиёев и Н.Назарбаев встречались на различных мероприятиях более 10 раз). Как показывает анализ, многоплановое узбекско-казахское сотрудничество развивается по нарастающей траектории. Товарооборот между странами по итогам 3 квартала т.г. составил более 2 млрд. долл., ожидается что к концу года данный показатель достигнет до 3 млрд. долл.

На состоявшемся в марте т.г. в Астане 17-м заседании совместной межправительственной комиссии по двустороннему сотрудничеству между Республики Узбекистан и Республики Казахстан стороны договорились принять дальнейшие согласованные меры с целью обеспечения роста товарооборота до 5 млрд. долл. к 2020 году.

Также была достигнута договоренность о возможности строительства международного центра приграничного сотрудничества и транспортно-логистического центра на приграничных территориях. Ведутся переговоры по привлечению логистических компаний из Казахстана к использованию транспортно-логистических возможностей Узбекистана, что поможет казахстанским внешнеторговым грузам выйти на перспективные рынки стран в южном направлении, а также увеличить объемы транзитных перевозок через территорию Узбекистана.

Немаловажным представляется и развитие сотрудничества между республиками в банковской сфере. В июле т.г. Центральный банк Узбекистана и Национальный банк Казахстана подписали соглашение о взаимодействии в сфере банковского надзора, которое впервые в истории сотрудничества между двумя странами создает правовую основу казахстанским банкам для выхода на рынок Республики Узбекистан.

Президент Республики Казахстан Н.Назарбаев, выступая на IV заседании «Astana Club», заявил, что «в Узбекистане происходят очень положительные изменения. К сожалению, все эти годы объем взаимоотношений в нашей экономике был не более 5 процентов. Мы много времени потеряли зря. Границы открыты, таможенное пространство общее, соприкосновение экономик идет очень активно. Я с большим оптимизмом смотрю на будущее Узбекистана. Многое там изменилось, экономика стала более либеральной, политика тоже стала более либеральной. Но не так быстро все это делается. Запущено было очень сильно, и господин Шавкат Мирзиёев, нынешний президент, на мой взгляд, находится на правильном пути и правильно выстраивает отношения».

Исходя из вышеперечисленных фактов, отношения Узбекистана и Казахстана можно охарактеризовать как стратегическое партнерство, нежели как конкуренция или соперничество.

Экс-президент Кыргызстана Алмазбек Атамбаев недавно дал интервью. Мы поговорили о роли бывшего главы государства с экспертом по странам Центральной Азии Аркадием Дубновым.

«Азаттык»: Экс-президент Кыргызстана Алмазбек Атамбаев дал несколько интервью, в которых пытается оправдать свои ошибки, просит прощения, критикует действующего президента Сооронбая Жээнбекова. Может ли он, как некоторые полагают, спровоцировать дестабилизацию обстановки в стране?

Дубнов: Я не читал ни одного из последних интервью Атамбаева, длительное время он мне совершенно не интересен как политик. Все, что он говорит, можно предсказать заранее. Круг его политических гипотез и представления о происходящем в Кыргызстане никак не изменились. Он по-прежнему считает себя неким демиургом, некой силой, которая способна изменить состояние дел в республике.

Если граждане Кыргызстана способны возбуждаться от каждого предупреждения Атамбаева так же, как и от его громких заявлений, когда он был на посту президента, то это, скорее, говорит о кыргызских гражданах, об общественной ситуации в стране, чем об Атамбаеве.

Не кажется ли весьма плачевным и опасно характеризующим ситуацию в Кыргызстане то, что вот уже третий президент страны, не считая Розу Отунбаеву, оказывается изгнанным или готов быть преступным?! Акаев, Бакиев, теперь Атамбаев. Есть ли надежда, что в Кыргызстане когда-нибудь спокойно проводят на покой или на какую-то другую политическую деятельность главу государства?

Почему при власти Атамбаева все так легко поддались его убеждениям, лоббистской деятельности в пользу его фаворита Жээнбекова? Нет ли правды в словах Атамбаева о том, что до его поддержки у Жээнбекова было всего три процента, а потом он стал президентом? Это говорит об отсутствии или слабости гражданского общества в Кыргызстане. И люди готовы слушать любого начальника, быть ему обязанным, обожать его, а потом проклинать.

Так что дело ведь не только в Атамбаеве. И об этом нужно сейчас говорить. Люди с такой опаской, пафосом, напряжением, удовольствием муссируют слухи о возможном осеннем или весеннем обострении… А я слышу об этом четверть века в кыргызской информационной среде. Но перестаньте уже это обсуждать!

Вспомните празднование Дня независимости Кыргызстана, когда он прилюдно оскорбил предыдущего президента Розу Отунбаеву, и она демонстративно покинула мероприятие. Что, людям это понравилось? Что, люди по-прежнему были готовы следовать любым советам и рекомендациям Атамбаева? Человека, который способен унижать людей даже самого высшего ранга? Если эти люди так слушают Атамбаева и голосуют за Жээнбекова, они заслужили все, что происходит сегодня в стране.

«Азаттык»: Президент Жээнбеков пока не комментировал заявления Атамбаева, что, в общем, говорит в его пользу. Либо экс-президент поймет, что его заявления не имеют того веса, какой ему хотелось бы придать им?

Дубнов: Атамбаев сегодня никто. Всего его слова о бытности президентом подтверждают лишь то, что никакого отношения его деятельность в качестве главы государства к праву и закону не имела.

Он признал, что лично оказывал давление на правосудие, которое от его имени расправлялось с Омурбеком Текебаевым и осуждало Омурбека Бабанова. Вот все, что сказано им. Он открытым текстом признает, что закон во время его президентства не имел никакого значения, значение имели лишь его желания и кого он хочет наказать.

«Азаттык»: Атамбаев открыто выразил сожаление, что допустил уголовное преследование Текебаева и Бабанова. Тем самым он хочет переложить ответственность за судьбы этих политиков на Жээнбекова, на действующую власть?

Дубнов: А почему Жээнбеков что-то должен делать? У вас ведь есть органы правосудия!? Вот пусть они и занимаются тем, что расследуют нарушение закона в бытность президента Атамбаева. Пусть в парламенте поднимут вопрос о пересмотре дел, пусть пройдут слушания.

Атамбаев, кроме того, что высек себя из политики, как это сделала унтер-офицерова вдова, после он фактически дискредитировал всю систему власти, общественную систему в Кыргызстане. А вы снова обсуждаете, что сказал Атамбаев. Атамбаев преступил закон, что он признал сейчас. Он лично давал указания преследовать того или другого человека. Вот о чем надо говорить.

«Азаттык»: Сейчас в парламенте Кыргызстана обсуждают вопрос лишения неприкосновенности экс-президентов Кыргызстана. Как вы считаете, одобрит ли парламент такую поправку в Конституцию, хватит ли воли у действующей власти лишить неприкосновенности Атамбаева и привлечь к ответственности за политические преследования?

Дубнов: Я не знаю, что думает большинство членов парламента, но я по-прежнему исхожу из гипотезы, о которой говорил. При Атамбаеве парламент был ему верен. Теперь парламент будет верен Жээнбекову. Сам парламент в нынешнем Кыргызстане не имеет никакого политического звучания, не имеет никакой политической самостоятельности. Поэтому может он или не может, я сказать не могу.

И в этом вина не только президентов страны, но и избирателей, потому что они позволили избрать вот такой парламент. Не надо взваливать всю вину на Жээнбекова и Атамбаева. Народ Кыргызстана выбрал Атамбаева так же, как и россияне – Путина, которые теперь тоже за это платят. Поэтому давайте заниматься поисками ответственности среди нас самих.

«Азаттык»: Какова реакция Москвы на заявления Атамбаева? Он даже слетал в Москву, была информация, что он мог встретиться с какими-то политиками, чтобы донести свои мысли и чаяния до Кремля. Как его вообще сейчас воспринимают в политических кругах России?

Дубнов: Да никакой! За последнее время в российской прессе или в высших кругах, среди элиты, политиков, депутатов кто-нибудь вспоминал человека по имени Алмазбек Атамбаев?!

Новый глава МИД Киргизии об итогах первого визита в Москву.

В минувшую пятницу с визитом в Москве побывал новый министр иностранных дел Киргизии Чингиз Айдарбеков, назначенный на эту должность лишь полторы недели назад. В беседе с корреспондентом “Ъ”Кириллом Кривошеевым он рассказал об итогах первой встречи с главой МИД РФ Сергеем Лавровым и о том, как совместные с Россией проекты могут дать толчок к развитию всего региона.

— Ваши первые переговоры с российским министром продолжались дольше, чем было запланировано. Как они прошли?

— С моим коллегой Сергеем Викторовичем Лавровым мы обсудили весь спектр наших двусторонних отношений, очень широкий круг вопросов, которые нам надо будет совместно решать. Могу с удовлетворением отметить, что по всем позициям мы достигли определенных договоренностей. Мы активно и плодотворно взаимодействуем с Россией в многостороннем формате по линии региональных структур: Евразийского экономического союза (ЕАЭС), Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), Организации договора коллективной безопасности (ОДКБ) и глобальных структур, таких как ООН.

— Можно ли назвать политическим жестом то, что свою первую встречу после назначения вы провели именно с российским послом Андреем Крутько, а ваш первый визит состоялся именно в Москву?

— Я с большим удовольствием могу констатировать, что первое поздравление в мой адрес поступило от моего коллеги Сергея Викторовича Лаврова. Это послание передал посол РФ. И да, сегодня я нахожусь здесь со своей первой зарубежной поездкой. Самое главное, что мы наметили ряд важных двусторонних мероприятий. Мы обсудили планы по подготовке ответного визита президента России Владимира Путина в Киргизию в первой половине 2019 года (президент Киргизии Сооронбай Жээнбеков уже дважды был в России.— “Ъ”). Также я пригласил Сергея Викторовича совершить официальный визит в Бишкек.

— Сергей Лавров обратил особое внимание на региональные форматы. Можно ли сказать, какие у вас есть вопросы в рамках ЕАЭС? Есть ли у вас какая-то критика, возможно, в таких вопросах? как санитарный контроль, бюрократические процедуры?

— Мы рассматриваем ЕАЭС в качестве эффективной площадки, где мы можем и должны решать наши экономические вопросы. Но до настоящего времени у нас не до конца отрегулированы вопросы фитосанитарного и ветеринарного контроля, сертификации. Рассчитываем, что мы их отрегулируем. Мы с Сергеем Викторовичем сегодня обсудили вопрос о возможности создания совместных торгово-логистических центров в Киргизии. У России есть опыт по этой части. Это позволит российскому потребителю напрямую получать нашу качественную продукцию.

— Логистические центры нужны для транспортировки товаров непосредственно только в Россию или, например, в Китай тоже?

— Торгово-логистические центры — это своего рода хабы, места, где осуществляются сбор продукции, стандартизация, отбор в соответствии с теми же стандартами ЕАЭС, чтобы товар мог беспрепятственно входить на рынки государств-членов. Поэтому целевая аудитория уже будет определяться после того, как логистический центр отберет и подготовит продукцию. Но разговор с Сергеем Викторовичем шел о том, что эту продукцию мы будем продвигать на рынки ЕАЭС.

— Хотелось бы остановиться на Региональной антитеррористической структуре ШОС и ОДКБ. Известно, что в связи с обстановкой в Афганистане тревожность нарастает во всем регионе. Как идет взаимодействие по линии безопасности?

— Формат взаимодействия по линии этих двух организаций разный. ШОС — региональная организация, которая решает задачи в комплексе, и мы нацелены на продвижение нашего сотрудничества в комплексе. У нас появились новые государства-члены, организация стала еще глобальнее и весомее. На данном этапе Киргизии перешло председательство, и мы очень тщательно готовимся к саммиту в Бишкеке, который пройдет в следующем году. ОДБК на сегодняшний день эффективно ведет работу, по ее линии проводятся совместные военные учения, имеется военный контингент, обеспечивающий безопасность наших южных рубежей.

— Не вызывает ли в Москве вопросов тот факт, что в Киргизии действует ряд организаций, которые запрещены в других странах ОДКБ? Как говорил бывший президент Алмазбек Атамбаев (в интервью телеканалу «Мир»), Киргизия не видит в этом проблемы.

— У нас есть общие списки, которые принимает каждое государство в рамках своего законодательства. Этот список запрещенных организаций согласовывается между государствами-членами. Хочу отметить, что вопрос запрещения организации, террористической или экстремистской, в обязательном порядке должен быть рассмотрен в рамках судебной системы, должно быть судебное решение.

— Нет ли в этом некоего политического замысла: например, что не следует давить любое проявление настораживающей активности, а больше идти к диалогу?

— Честно говоря, не знаю, о чем речь идет с вашей стороны. У нас сегодняшний день и до сегодняшнего дня разногласий по линии ОДКБ не возникало. Я не вижу здесь политической составляющей, это просто работа наших компетентных органов.

— А обсуждались с министром Лавровым будущие переговоры в московском формате по Афганистану? Они ожидаются очень скоро, и Киргизия в них участвует.

— По этому вопросу мы не обменивались мнениями.

— Обсуждали ли вы миграционную политику?

— Конечно. Я с благодарностью отметил решение руководства РФ, которое стало результатом договоренности между главами государств. Это объявленная амнистия, в рамках которой наши соотечественники, имеющие незначительные административные правонарушения, могут выйти из российского черного списка. Мы рассчитываем на то, что наши граждане выйдут в правовое поле и получат возможность работать легально, открыто, с официально заключенными контрактами.

— Сразу после вашего назначения многие вспомнили о вашем прадеде — первом руководителе советской Киргизии. Его фотографию вы даже поставили в Facebook вместо своей. Ваш прадед был расстрелян, а потом реабилитирован. Эта история как-то повлияла на ваше отношение к советскому прошлому, к России?

— В 1924 году была образована Кара-Киргизская автономная область, благодаря которой существует современная Киргизия в нынешних границах. На этом этапе мой прадед Иманалы Айдарбеков был назначен председателем революционного комитета этой области. По сути, он возглавлял всю государственную систему. Для меня это высокая планка, которой я горжусь. В целом вхождение Кара-Киргизской области в состав СССР было положительно воспринято нашим народом и рассматривается так до сих пор. Поэтому то, что вы говорите,— это не совсем так. У меня очень положительное отношение к российскому народу, к современной Российской Федерации. И я приложу максимум усилий для дальнейшего укрепления наших двусторонних отношений.

Что касается Facebook, эта страница была открыта давно, и есть вещи, которые остаются неизменными, например та фотография.

—Вы сейчас читаете, что вам пишут в Facebook?

— Честно говоря, не успеваю. Может быть, позже можно будет выстроить эту работу. Но на этом направлении у нас работает департамент информации, пресс-секретарь. Все вопросы, которые направлены в МИД, мы рассматриваем самым пристальным образом.

— Как министр, только что вступивший в должность, могли бы вы ранжировать страны—партнеры Киргизии по важности? Хотя бы пятерка?

— Во внешней политике мы руководствуемся принципами последовательности, открытости, многовекторности. Проводим конструктивную работу по укреплению отношений со всеми нашими партнерами и со всеми союзниками и стратегическими партнерами. Укрепление отношений с традиционными партнерами имеет большой приоритет. Безусловно, для нас очень важно дальнейшее укрепление наших интеграционных структур.

— То есть это страны, с которыми вы состоите в региональных организациях?

— Что касается интеграционных структур, то да.

— На транспортной конференции в Ташкенте фактически главной темой была железная дорогая Узбекистан—Киргизия—Китай. Есть ли какие-то препятствия на пути реализации этого проекта или он согласован окончательно?

— Этому проекту уделяется приоритетное внимание. Он соединит Китай, Киргизию и Узбекистан с Европой и Юго-Восточной Азией. Это позволит задействовать большой экономический и ресурсный потенциал наших регионов, соединить их. Реализация проекта идет при участии России, даст эффект большей близости двух стран, так как это будет транзитной дорогой, соединяющей в том числе и Россию с Китаем. То, что мы говорили насчет наших транспортно-логистических центров,— все это вкупе даст колоссальный положительный эффект. Сейчас идет активная работа по линии компетентных органов этих стран (Узбекистан, Киргизия, Китай.— “Ъ”), и с российской стороной эта работа тоже идет. Надеюсь, уже в ближайшее время мы получим общее понимание по форме нашего совместного участия в реализации этого проекта.

— Согласован ли маршрут дороги?

— Он в целом обсужден, но что он утвержден, можно будет сказать, когда стороны подпишут документы.

— Дорогу будет финансировать китайская сторона?

— Этот вопрос еще обсуждается.

— Расскажите о других проектах с участием РЖД на территории Киргизии. Например, участвует ли компания в проекте дороги с севера на юг страны?

— Да, то, что я сказал насчет участия российской стороны,— это проект-продолжение железной дороги Узбекистан—Киргизия—Китай. Он как раз и должен соединить эту железнодорожную ветку из южных регионов с нашими северными регионами, и оттуда по существующей инфраструктуре у нас идет выход на Казахстан и РФ. Этот путь будет еще короче для России. Через этот путь можно будет выйти на Персидский залив и Юго-Восточную Азию. Он сыграет положительную роль в укреплении нашего региона в целом. Мы изучаем его с российской стороной, готовим маршрут, но пока он на стадии рассмотрения.

— Известно, что с Узбекистаном вы готовите обмен населенными территориями, что может стать уникальными прецедентом на постсоветском пространстве. Это правда произойдет?

— Давайте мы дождемся окончания работы нашей комиссии по делимитации. Это тонкий вопрос, и говорить о результатах, которые не зафиксированы договором, рано.

— Что вы можете сказать об отношениях с китайскими партнерами?

— Китай наш надежный сосед, у нас развивается стратегическое партнерство. На сегодняшний день не существует вопросов, препятствующих укреплению наших двусторонних связей. У нас работают более 2 тыс. китайских компаний.

— А влияют ли как-либо на ваши отношения события в Синьцзян-Уйгурском автономном районе?

Не совсем понимаю, о чем речь идет. У нас на сегодняшний день каких-либо проблемных вопросов с китайской стороной не существует. Граница четко определена, идет очень активное торгово-экономическое взаимодействие.

Источник: kommersant

«Внешние условия ставят жесткие ограничения для Киргизии — нужно вкладывать ресурсы в электроэнергетику и инфраструктуру», — доктор экономических наук, руководитель отдела экономики Института стран СНГ Аза Мигранян рассказала ИА REGNUM о текущей ситуации и перспективах развития экономики Киргизии.

ИА REGNUM : Как вы оцениваете текущее состояние экономики Киргизии?

На сегодняшний день этот темп роста не достигнут. Он идет на уровне 4% — 3,2 и 3,5 максимум. В результате происходит выравнивание эффекта низкой базы.

В первую очередь наблюдается снижение объемов основных производящих отраслей — золотодобыча, снижение добычи полезных ископаемых — каменного угля, и это вопросы, связанные с сокращением перерабатывающей промышленности в целом.

При этом если сравнивать с предыдущими периодами, то показатели связанных с производством отраслей, например, электроэнергии, тоже упали. Снижаются нужды внутренних потребителей — снижается и рост этой отрасли.

С экспортом электроэнергии все тоже не очень хорошо. Потому как на сегодняшний день ценовая политика не позволяет выйти на уровень до 2010 года. Генерацию электроэнергии пока сложно причислить к экспортно ориентированным отраслям.

В целом падение в этих отраслях было скомпенсировано за счет строительной отрасли и розничной торговли.

Рост показателей в области строительства объяснялся ускоренным вводом жилья. В связи с этим шел рост производства цемента. Основными драйверами роста промышленности в продуктовом разрезе в 2018 году стали производство цемента и стройматериалов.

В розничной торговле тоже происходит небольшой прирост за счет увеличения объемов внутренней торговли. Причем наблюдается очень типичная ситуация для большинства развивающихся стран, когда покупательский спрос обеспечивается за счет роста миграционных поступлений и накачки кредитами.

За этот период — 2017 и первое полугодие 2018 года — рост кредитной составляющей достаточно высок. В среднем темпе он на 5,5% превышает предыдущий уровень. Это очень высокий темп роста.

Таким образом, кредитная активность в республике растет, а соответственно и потребление.

При этом имеется очень интересный тренд — растут депозиты населения в банках. Где-то на 26%, однако в то же время кредитная база растет с опережением.

Это классическая ситуация для страны, где миграция является одним из основных экспортных ресурсов государства. Доходы от миграции аккумулируются на сегодняшний день в двух факторах — росте потребления и росте сбережения капитала, то есть в росте депозитов.

ИА REGNUM : Какие отрасли экономики позволяют Кыргызстану держатся на плаву?

-На сегодняшний день мы можем наблюдать изменение отраслевой структуры. И по сравнению с 2015, 2014 и 2012 годами золоторудная добыча теряет свой лидирующий потенциал. При этом идет замещение, связанное с ростом строительства, незначительным ростом сельского хозяйства. К сожалению, оно не достигает тех темпов, которые предполагались со вступлением Киргизии в ЕАЭС, и здесь много нюансов. Самые главные из них — отсутствие сертификационной инфраструктуры и невысокие темпы переработки, первичной обработки сельхозпродукции. Как результат — невысокие темпы входа на рынок ЕАЭС.

Внутренний драйвер киргизской экономики — это рост внутреннего потребления. Об этом свидетельствует рост и строительной отрасли, и отрасли услуг. Последняя, кстати, составляет почти половину от ВВП, что означает, что в республике идет аккумуляция на росте и разгоне потребления.

В этом смысле для правительства Киргизии остаются две проблемы — сохранение низкой инфляции и сохранение стабильности валютного курса.

-Первая проблема связана с тем, что сдерживание инфляционного роста удается, но за счет исчерпания внутренних резервов, что довольно рискованно. Дело в том, что в этом полугодии бюджет сверстан с небольшим, но дефицитом (около 0,2%).

-Вторая проблема — плавающий курс сома открывает рынок для спекулятивных сделок. В данном контексте страну спасает только отсутствие спроса на сом из-за неконвертируемости национальной валюты. Однако уровень волатильности сома остается значительным, особенно в связке с рублем.

В этой ситуации сложно говорить об ускорении темпов роста. И этот тренд будет нарастать как минимум до конца этого года.

ИА REGNUM : Можно ли компенсировать снижение показателей за счет текущих проектов?

-Если говорить о «Кумторе», то тут есть технические факторы, связанные с тем, какая руда добывается. Если в руде высокое содержание золота, то это дает в целом положительный эффект на рост экономических показателей. При низком содержании — уменьшаются и объемы добычи, и экспорт. Эту тенденцию можно наблюдать в первом полугодии 2018-го.

На сегодняшний день остается актуальной зависимость экономических показателей Киргизии от мировых цен на золото. Нет такого всплеска, как в 2014 и 2015 годах. Цена более стабильна, два фактора накладываются друг на друга, и о сверхвысоких темпах роста заявленных показателей говорить не приходится.

Если говорить о легкой промышленности и сельском хозяйстве, то тут играют роль факторы, связанные с конъюнктурой основных рынков. В условиях евразийской интеграции Киргизии будет достаточно сложно стать торгово-посредническим хабом, поскольку сектор реэкспорта сужается, а конкуренция растет.

Внутренние инвестиции ограничены и дефицитны. На самом деле эта модель достаточно стабильна и устойчива, но с тенденциями на снижение производственного потенциала. Если эта модель будет сохраняться, то страну ждет плавное возвращение к торговой модели. А она уже исчерпала себя с точки зрения конкурентоспособности.

Таким образом, внешние условия ставят жесткие ограничения для Киргизии — нужно вкладывать ресурсы в электроэнергетику и инфраструктуру не столько с целью наращивания экспорта, сколько для создания условий развития промышленного потенциала.

ИА REGNUM : Почему именно в электроэнергетику?

-Во-первых — это мощный потенциал для производства. Потому, что на сегодняшний день энергообеспечение республики находится на уровне предельных возможностей. И если предположить, что в стране заработают крупные производственные мощности, то тогда нужно подводить под них обеспечивающие мощности.

Во-вторых, нужно решать проблемы инфраструктуры в целом. Это и коммуникации, и водоснабжение и так далее. В-третьих, нужны серьезные инвестиции в производство, в первую очередь в области переработки. Потому что сельское хозяйство как один из возможных драйверов как было разрозненным, мелкотоварным производством, так и осталось.

Все это сводится к отсутствию ресурсов и низкому уровню инвестиционной привлекательности страны.

ИА REGNUM : Насколько быстро в Киргизии идут изменения в экономике?

-Изменения, которые происходят в Киргизии, идут по инерции, медленно. Они не обеспечивают создания возможностей для прорывного выхода на общий рынок ЕАЭС и создания рабочих мест.

Это модель инерционного развития. Она в принципе пока достаточно неплохо обеспечивает рост с точки зрения инерции всего евразийского окружения. Но из-за несопоставимости масштабов экономик в случае кризиса экономика Кыргызстана пострадает больше, чем экономика Казахстана или России.

ИА REGNUM : Почему?

-Из-за нехватки ресурсов и маленьких масштабов экономики у страны нет запаса прочности, который страна могла бы использовать в период кризиса. У Казахстана фонд благосостояния. У России он тоже есть. У Белоруссии есть Россия, которая так или иначе через поставки сырой нефти поддерживает экономику соседей. А в Кыргызстане этого нет. Страна может лишь привлекать помощь извне.

Кроме того, существуют системные моменты. Мало привлекать инвестиции для роста ВВП, необходимо обеспечить качественный рост экономики. Тут необходимы серьезные изменения в области инвестиционной привлекательности.

Мало говорить, что в стране очень легкий и выгодный налоговый режим. Есть и другие факторы, например:

-Ресурсообеспечение.

-Проблемы коммуникаций. Например, производители обеспокоены тем, как они будут вывозить свою продукцию. Киргизия — страна со сложной логистикой.

-Политическая нестабильность в стране.

Эта совокупность проблем, при всех формальных хороших показателях, не дает Киргизии получить приток инвестиций.

ИА REGNUM : Может ли Кыргызстан в ближайшее время снизить зависимость от золотодобычи?

-При сохранении существующей инерционной модели страна вынуждена увеличивать долю добывающих отраслей. Это вовсе не обязательно означает, что будет развиваться только золотодобыча. Было бы разумного переориентироваться на добычу редкоземельных металлов.

Проблема в том, что они не принесут такой выгоды, как добыча золота, — отдача будет не столь ощутима для экономики в целом. Если, например, «Кумтор» дал 21% промышленного производства в 2017 году, то от любого другого месторождения такой эффект невозможен.

Физические объемы и значимость этих месторождений гораздо меньше, чем рудник «Кумтор». Соответственно, говорить о том, что в Киргизии начнет работу компания, которая в полном объеме сможет заменить золоторудное месторождение, не приходится.

В 2017 году «Кумтор» дал 9,7% ВВП всей Киргизии. Такого больше не будет. На сегодняшний день из открытых полезных ископаемых аналогичных месторождений такого масштаба в стране не имеется.

Если предположить, что вдруг возникнет инвестор с какой-то уникальной технологией, которая может обеспечить такой же вклад в экономику, тогда потенциально можно сказать, что теоретически шансы у республики есть.

По факту на сегодняшний день геологоразведка у республики не развита. Публичной доказательной базы, что в стране есть богатые месторождения, нет. Поэтому, скорее всего, ставку надо делать на углубление переработки уже имеющихся месторождений и, конечно же, на переработку возобновляемого сырья.

Источник: Регнум